— Смирно! Кру-угом!
Майкл поперхнулся нервным смешком. Элейн пронзила острая жалость к сошедшему с ума старику, спустя несколько секунд сменившаяся удивлением.
Монстр дёрнулся, опустил руки по швам и чётко (но с ужасающим скрипом) развернулся, буквально и абсолютно правильно выполнив приказ.
— На своё место шаго-ом марш!
Поверить в такое было трудно, но это была не галлюцинация. Монстр, понимающий человеческую речь, выполняющий приказы, неужели у него в голове есть какие-то мозги? Элейн почувствовала, что её трясёт. Пережитый испуг, непонятность всего происходящего, дикость какая-то, бред полный… Но вот же он идёт, шагает по песку, переставляя деревянные ноги, размахивая нелепыми руками, того и гляди завалится, но не валится же, не валится, идёт… Почему он послушался старика? Как такое возможно в наше время? Может быть, мы уже сошли с ума? Или это один из тех древних японских роботов?.. Но разве их делали из дерева?
— Вот так, — сказал старик, тщетно пытаясь отдышаться. — Вот так с ним надо! А вы говорите: волшебники! Хех!
— Дьявольщина! — воскликнул Майкл, опускаясь на колени. — Я не знаю, что это такое, почему оно ходит и почему выполняет ваши приказы, но оно раздавило капсулу!
Выпавший из капсулы росток лежал в пыли, бессильно раскинув тонкие стебли с нежными листьями.
— Ерунда, Майкл, — сказала Элейн. — Мы посадим его здесь. Я уверена, что он приживётся даже на такой бесплодной почве.
А сама всё посматривала туда, где на другой стороне улицы застыл деревянный монстр. Он пугал её до дрожи.
— Зелёные листья. Они в самом деле зелёные, — старик зачарованно смотрел вниз, на распластанный в пыли росток. — Я не видел настоящей зелени с того проклятого года, когда проснулся вулкан. И вы хотите сказать, что эта беспомощная травка способна вернуть сюда жизнь?
— Если бы вы знали, — Майкл аккуратно подхватил росток и поднялся. — Если бы вы только знали! Эта травка вовсе не беспомощна. Когда она пустит корни, справиться с ней не сможет и сотня таких вот деревянных монстров. Уверяю вас.
— Мне знакомо это растение, — странным глухим голосом произнёс старик. — Я уже видел его. Много лет назад.
— Вряд ли, — сказал Майкл. — Это леонорус сенти… — он поднял глаза на старика, смущённо кашлянул, осознав неуместность латыни, и продолжил уже другим, не университетским тоном, — Это растение называется пустырник колючий. Нам удалось вернуть к жизни несколько найденных в Чикагском раскопе семян. Они сохранились в запасниках просто чудом. Так что вы никоим образом не могли видеть его прежде… — Майкл запнулся и уже менее уверенно договорил. — Вот если бы вы в самом деле прожили лет двести, тогда да, тогда я мог бы допустить…
— Я уже видел его, — упрямо повторил старик.
— Ну, хорошо, — согласился Майкл. — Не буду с вами спорить, — он повернулся к жене. — Милая, я думаю, ты совершенно права. Посадим росток здесь. Пусть будет ещё один центр возрождения. Незапланированный, так сказать. Смотрите сюда, мистер… э-э-э?
— Неважно, — отмахнулся старик. — Моё имя вам ничего не скажет, тем более что я и сам его давно забыл. Можете называть меня просто сумасшедшим огородником. Я не обижусь.
Майкл шаркнул ногой по земле, сметая пыль, и поставил на расчищенное место росток. Несколько секунд ничего не происходило, затем росток дрогнул, выпрямился, вялые листочки напружинились и потянулись вверх. Майкл удовлетворённо кивнул и легонько потянул за стебель. Тот не поддался, уже успев ухватиться корешками за потрескавшийся асфальт.
— Вот, — сказал Майкл, поднимаясь. — Видите? Уже пустил корни. Даже старое дорожное покрытие для него не помеха.
Старик, как завороженный, сделал несколько шагов, не отводя взгляда от оживающего ростка. Глаза его засверкали с такой неистовой силой, что Элейн вновь испугалась.
— Это ОНО! — возвестил старик громовым голосом. — Это опять ОНО!
— Вот тут я с вами совершенно согласен, — ухмыльнулся Майкл. — Это действительно оно — наше и ваше будущее. Вам неслыханно повезло, мистер без имени. Не пройдёт и месяца, как вы сможете поваляться на настоящей зелёной траве.
— Если я называю себя сумасшедшим, это вовсе не значит, что я на самом деле лишился последних остатков разума, — сердито проговорил старик уже вполне нормальным голосом, вновь заставив Элейн засомневаться. — Этот ваш проклятый пустырник уже через день вымахает выше моей головы, а через неделю превратит всю округу в непроходимые джунгли. Не думаю, что у меня возникнет желание валяться на колючих стеблях. И неужели вы полагаете, что прорубаться сквозь заросли в моём возрасте намного приятнее, чем преодолевать песчаные заносы?