Даже Бет не может меня успокоить, несмотря на то, что считает, что мужчины уходят на дистанцию, когда им становится неудобно. Сейчас середина ночи и ни один из двух не вернулся и не отвечает на звонок мобильного. Я беспокойно хожу туда-сюда по гостиной с телефоном в руке.
Только в половине второго я слышу, как проворачивается ключ в двери, и спешу в коридор в одних только носках.
— Проклятье, где ты был? — ругаюсь я на своего мужа, который в стельку пьяный, прислоняется плечом к дверному косяку, после того, как зашел внутрь. Этот вопрос можно было и не задавать, но я так зла, что мне ничего другого не приходит на ум. Бен пожимает плечами и, ничего не говоря, проходит мимо меня в ванную. Его взгляд мрачен. Я слышу, как он справляет нужду, и жду за закрытой дверью. Венка на моей шее пульсирует.
— Где, к черту, ты был? — повторяю я. Он подходит к кровати и ложится. Потом закрывает глаза, как будто собирается спать. Я закипаю. — Бен! Это что за дерьмо?
— Я тоже болен, не только Джей, — бормочет он и натягивает одеяло до подбородка. — Болен от любви.
Вздохнув, я сажусь на край кровати и кладу руку на его обнаженное предплечье. Он пахнет пивом и сигаретами, а также чужими духами.
— Давай же. Ты ведь знаешь, что сейчас происходит. Ты думаешь, мне легко его таким видеть? Это разрывает мне сердце каждый проклятый день. Но я хочу быть рядом с ним и для него. Он... Это не продлится долго.
— К счастью, — рычит Бен, и меня пронзает острым осколком.
— Ты действительно так думаешь? Ты радуешься, что он умрет? Я думала, ты...
Он садится на кровати, оперевшись о подголовник, и открывает глаза.
— Я проверился, Миа.
Мой пульс учащается.
— Что? Почему?
— Потому что я... Не знаю. Я просто хотел знать. Я абсолютно здоров и нормальный. Я и мои убийственные сперматозоиды.
Даже если сейчас не до этого, я не могу подавить улыбку.
— И...?
— Это может быть и мой ребенок. — Бен указывает на мой живот. Его глаза стеклянные, язык заплетается.
— Конечно. И, скорее всего, он твой, потому что... потому что. — Я не знаю, что сказать.
— Я просто хотел знать. Джея скоро не станет, но я все еще здесь. Что будет потом? С нами?
— А что должно случиться? — спрашиваю я и переплетаю наши пальцы. Наши обручальные кольца тихо стучат друг о друга. — Будет все точно так же, как и раньше.
— Нет, не будет, Миа. — Он закрывает глаза и снова падает на кровать. А я встаю, чтобы пойти в ванную.
— Мне так жаль, мечта моя, — слышу я. — Я не хотел этого. Честно. Но я не мог по-другому. Не сегодня.
Замерев, я останавливаюсь в дверях, крепко ухватившись за косяки, не оборачиваясь.
— Что ты сделал, Бен? — ледяным тоном спрашиваю я. Мое сердце будто пробивает грудную клетку.
— Это ничего не значило. Клянусь. Это был просто... секс. И не очень хороший.
Уже два дня я не проронила ни слова. Даже сегодня, в воскресенье, я молча сижу за обеденным столом и просматриваю газету, как будто моя жизнь зависит от новостей. Я просто не знаю, что сказать, и Бену достаточно стыдно, чтобы оставить меня в покое. Он даже спит на диване. И все равно мне душно в нашей квартире.
— Джей не обьявляется. Он в Хакни у Пита, который ухаживает за ним. — Это меня успокаивает, но я все равно скучаю по нему. По нему и... моему мужу, который несколько дней только физически присутствует. Но когда я смотрю на него, во мне просыпается такая злость, что становится страшно. Поэтому я пытаюсь, насколько возможно, не пересекаться с ним.
— Мы можем сейчас прекратить? — Бен так сильно разбивает яйцо, что я подпрыгиваю.
— Что ты имеешь в виду?
— Молчание и обиды.
— Ты трахался с другой женщиной, Бен, — говорю я и медленно опускаю газету. — Ты думаешь, я могу это просто так забыть и жить дальше, как прежде?
— Уже несколько месяцев ты трахаешься с другим мужиком, даже в моем присутствии, и беременна от... одному Богу известно от кого. — На его лбу проявляется множество морщин. Во мне растет ярость, но я даю ему высказаться, даже если это тяжело. — Ты обо мне забыла, потому что заботишься только о Джее. Возможно, ты задумаешься об этом.
— Если это была плохая попытка сравнить себя с Джеем, у тебя не получилось, — отвечаю я.
Бен сощуривает глаза.