Она села. Было больно, но терпимо. Не так, как в первый раз. Интерес развязать бинты и посмотреть, что там, присутствовал, но был слишком мал, чтобы Ия решила это сделать. Вместо этого она поднялась. Разогнуться получилось не сразу, и минуту она просто стояла буквой Г, полагая, что выглядит крайне нелепо. Постепенно она выпрямилась и отправилась на разведку, благо, теперь она немного понимала, куда ей нужно идти. Еще за десять метров до нужного проема в стене она услышала голоса. Один голос точно. Ка.
— Нет, знаешь что, приходи завтра! А лучше послезавтра! — девушка как всегда говорила на повышенных тонах.
Второй человек явно пытался вставить хоть слово, но каждый раз терпел поражение.
— Нет-нет-нет, и слышать ничего не хочу! Ты на нее плохо влияешь! Боюсь, что в следующий раз она не выживет!
Ия не нашла, обо что ей можно было постучать, ведь вокруг был сплошной камень, и поэтому просто произнесла «тук-тук» сама. Ка вздрогнула и обернулась. За ней стоял Капитан с совершенно недоумевающим и беззащитным видом, видом человека, выкинутого далеко за грань зоны комфорта. В руках он держал свою фуражку, из-за чего казалось, что так он пытается защититься от Ка, как щитом, только фуражкой. Да, Капитан, это Вам не на солдат орать…
— Надеюсь, не помешала.
Капитан тут же смутился и отвел взгляд, а Ка подбежала к Ие вплотную, чуть не опрокинув последнюю в коридор.
— Вам нужно срочно вернуться в кровать, — прошептала она.
— Вообще-то я хотела покинуть это… этот госпиталь.
— Но ведь вы в одной больничной рубахе…
— Да ну? Но ты-то здесь, какое совпадение.
— Ладно-ладно, я все поняла, — Ка поспешила по коридору, потянув Ию за собой.
Как выяснилось, Ка привела ее обратно к койке и наказала ждать, пока она не принесет новую одежду. Ия извинилась за то, что случилось с платьем, и попросила какую-нибудь менее изысканную одежду, которую не жалко порвать или испачкать. Ка не было полминуты, а когда она вернулась, то вручила Ие черную водолазку с символикой какой-то крупной корпорации из прошлого и мешковатые штаны светлой армейской расцветки. Во второй заход девушке дали ботинки и оливковую легкую куртку. Она бы ни за что не согрела ее в родном регионе даже осенью, но здесь такой предмет одежды был в самый раз. В помещениях было довольно прохладно.
— Даже не знаю, куда Вам приспичило с такой глубокой раной…
— Очень глубокой? — без особого интереса спросила Ия, просто чтобы хоть что-то сказать.
— Сквозной.
Девушка подняла взгляд на Ка. «Н-да, и после такого люди выживают?»
— А как это произошло?
— Вы выпали через лобовое стекло в кабине пилота. Вынесло взрывом, — ответил Капитан.
— Я же тебе сказала, что…
— Нет, он может остаться, — вставила свое слово Ия, пока Ка не начала прикладывать физические усилия вытолкнуть Капитана из комнаты. — Все равно я ухожу.
Девушка прошла мимо, стараясь не смотреть в его сторону. Он последовал за ней по коридору.
— Вам придется ежедневно посещать госпиталь и делать перевязки.
— Наверное, — устало согласилась Ия и остановилась, не выходя из помещения. — Спасибо.
— За что?
Мужчина подошел ближе, поравнялся и тоже встал, словно путь им преграждала невидимая стена, из-за которой они не могли выйти на улицу.
— Почему Вы пошли со мной? — девушка проигнорировала его вопрос.
— Хотите, чтобы я остался с этой невменяемой? Нет уж, увольте…
— Я про момент нападения на лагерь. Почему Вы решили помочь мне?
— Ах, это… Взвесил все за и против. Да, мне понадобилось некоторое количество времени, чтобы все хорошенько обдумать. И… — он вздохнул, словно каждое слово давалось ему с большим трудом. — Я признаю, что бываю весьма груб с людьми. Я хочу перед Вами извиниться за свое поведение. Обычно я не так вспыльчив.
— У всех нас бывают неудачные времена. Я не в обиде. Со мной, бывало, обращались и хуже, — девушка прикусила язык, осознав, что сказала лишнего. Нужно было срочно сменить тему. — А зачем Вы пришли сейчас?
— Совсем забыл отдать Вам кое-что, — мужчина вытащил из внутреннего кармана охотничий нож в кожаном чехле.
Оружие опустилось в руки девушки, и та сжала его, аккуратно и сильно одновременно, словно ей передали ее собственное сердце, без которого она и не мыслила о жизни. Она-то думала, все ее вещи были утеряны за долгие шесть лет, но нож ее отца все это время ждал ее возвращения… и новой крови.
— Все эти годы он был у Вас?..
— Да. Это единственная вещь, которая не была повреждена за время транспортировки, — извиняющимся тоном объяснил Капитан.
Ия одним резким движением преодолела расстояние между ними и заключила мужчину в объятия, длившиеся не более трех секунд. Она только тихо проговорила невнятное «спасибо» и вернулась обратно, если не дальше, извиняясь и заверяя, что такого больше себе не позволит. Капитану не хотелось этого признавать, но поступок этот его задел за живое — никто и никогда не обнимал его так искренне и с такой благодарностью. Он не нашелся, что ответить.
— Самое время найти Вам достойное применение, — задумчиво выдал Капитан, разглядывая пол.
Девушка посмотрела на него с удивлением.
— В соответствии с Вашими умениями, разумеется, — пояснил он, и она наконец поняла, к чему тот клонил.
— Ну, про умение управлять воздушным транспортом Вы знаете. Сносно стреляю. Изготавливаю детонаторы. Пока больше ничего не припомню.
— Ничего другого мне и не надо. С курсом в тридцать человек Вы справитесь?
— С курсом чего?..
— Управления самолетом.
Было бы шаблонно сказать, что месяц пролетел незаметно, но для Ии так оно и было. За работой она не успевала следить за временем, а на сон и вовсе оставалось в последние дни не более трех часов. Благо на все это она соглашалась сознательно. Хотя, пожалуй, сознательно — не то слово. Она требовала как можно больше обязанностей, а редкое свободное время уделяла своему снаряжению. Девушке начинало казаться, что нападения осьминогов она опасалась меньше всего, куда страшнее было очередное пришествие Капитана, которого никогда не звали по имени.
— Если ты пришел поговорить о том, что на меня жалуются эти лентяи, то лучше сразу убирайся. С первым курсом было как-то легче, — Ия не обернулась. Она сидела по-турецки на крупном валуне, невесть откуда взявшемся посреди лесной опушки, и чистила винтовку, которую ей выдали после вступления в ряды бойцов лагеря. К этому оружию, да и к оружию в принципе, девушка относилась более ответственно, чем к собственной жизни. Это была одна из тех вещей, которым научил ее Рот. «Заботься о своем оружии равно столько, сколько заботишься о себе, а то и больше. Это очшень важно».
— Нет. Я пришел из-за этого, — Капитан протянул листок бумаги с подписью. Ия мельком взглянула на него и продолжила заниматься своим делом.
— Ты сам сказал подать запрос. Я подала запрос.
— Я не могу выполнить это. Ты серьезно? Мы же уже это обсуждали, — он облокотился на тот же валун, спиной к собеседнице. — Я не буду собирать совет из-за… этого, — он дернул рукой с листком, и послышался шорох сгибаемой бумаги.
— Ты вообще читал, что я написала? К черту совет.
— Да, здесь так и написано. «К черту совет». От руки.
— Рада, что ты все же заметил.
— Я не могу выделить тебе людей без обсуждения этого на совете.
— Мне не нужны люди, я сама этим займусь.
Капитан задумался. Нет, одну он ее точно не отпустит — это факт. Преодолеть расстояние от Центрального лагеря до Восточного не составляло труда, теперь в их арсенале было целых девять штук боевых воздушных машин, приведенных в приличное состояние уцелевшими инженерами. Но дальше Восточного лагеря людей не пустят — это тоже факт.
— Ладно. Мы еще подумаем над этим.
Слова означали логическое завершение разговора, но мужчина не собирался уходить. Он продолжал стоять, опираясь на каменную глыбу, и смотреть куда-то в траву, на которой играли солнечные лучи, проскальзывающие между листьев исполинских деревьев.