– А у меня нет алиби! – радостно воскликнула Алиция. – Мой халат дома, потому что я взяла его постирать вместе с пояском.
– Ну и что? Его что, должны были задушить именно твоим пояском? А кроме того, если он у тебя дома, так значит алиби у тебя есть. Не валяй дурака и не порти мне дела, я уже сказала тебе, что ты мне будешь нужна для другого.
Ядвига шумно запротестовала, категорически требуя исключения своей кандидатуры, чем только укрепила касающиеся ее подозрения. Остальные без сопротивления согласились принять участие в этом деле. Мнение руководителя мастерской мы предусмотрительно не спросили. После обсуждения проблемы Веслав повесил на доску второй лист бумаги: «Как показало предварительное расследование, Столярека, вероятно, задушил коллега Влодек, запихнув ему в горло два крутых яйца в скорлупе». Оба листа спокойно висели на доске объявлении.
Занятые работой, мы время от времени высказывали различные предположения.
– Бьюсь об заклад, что его задушил Кайтек, – задумчиво произнес Веслав. – Занял у него какую-нибудь невероятную сумму денег и не хотел отдавать.
– Это бессмыслица. Тадеуш сам в последнее время что-то у него одалживал. Кто же убивает собственного должника?
– Может, и бессмыслица, но эта версия мне нравится больше всего.
Внезапно меня озарило.
– Знаю! – закричала я. – Знаю, кто убийца!
– Ну! Кто?!
– Не скажу. Думайте сами. Я знаю и не скажу.
– Оооо... – внезапно протянул Веслав и застыл, уставившись на дверь.
Мы обернулись и посмотрели в том же направлении.
В дверях стояла жертва преступления с невероятно глупым выражением лица.
– Что это значит? Кто меня задушил и почему яйцами? Что тут, все с ума посходили?
– Пан Тадеуш, признайтесь! – крикнул Януш. – Что вы такого знаете, за что вас могут кокнуть?
Тадеуш совершенно остолбенел.
– У кого-то явно не все в порядке с головой, – произнес он с глубоким убеждением. – Или говорите, о чем идет речь, или я подаю на вас в суд.
Обрадованные произведенным впечатлением, мы все ему объяснили. Тадеуш слушал с видимым неудовольствием, а потом решительно потребовал, чтобы я назвала ему имя убийцы.
– Фигу с маком, – сказала я. – Догадывайтесь сами. Вы лучше знаете, от кого можно этого ждать.
За Тадеушем вошел Збышек, руководитель отдела санитарного оборудования и одновременно наш главный инженер.
– Вот посмотрите, – сказал Тадеуш с горечью, – что они из меня делают. Покойника.
– Ничего не говорите, пан Збышек, вы тоже подозреваемый!
– Если бы речь шла о вас, то я был бы главным подозреваемым, – заметил Збышек, глядя на меня с отвращением. – С удовольствием задушил бы вас чем-нибудь.
– Это в следующий раз, теперь жертва Тадеуш!
Полные отвращения и уверенные, что мы все не в своем уме, они вышли из комнаты. Из города вернулся Лешек и тоже принялся за работу.
Воображение, успокоенное открытием убийцы, на время оставило меня в покое.
Я не обращала внимания на окружение, занимаясь сложными расчетами.
– У вас случайно нет «Вестника законов» с противопожарной охраной? – неожиданно спросил Януш.
– По-моему, он у Казика, – ответила я. – Он брал все «Вестники». Если их нет в конференц-зале, значит – забрал их домой.
Януш со вздохом встал и вышел. Какое-то время была тишина, потом дверь за моей спиной внезапно громко хлопнула. Я обернулась.
Януш стоял смертельно бледный, опершись о косяк, и молча смотрел на меня. Он выглядел так, как будто за минуту до этого кто-то треснул его чем-то тяжелым по голове. Я почувствовала, как у меня внутри все похолодело, и тоже молча смотрела на него. Двое других, обеспокоенные странной сценой, следовали моему примеру.
– Что с тобой? – наконец спросил Веслав. – Тебе нехорошо?
– Слушайте, – сказал Януш не своим голосом. – Слушайте...
– Ну, слушаем! Что с тобой случилось?
– В конференц-зале лежит Тадеуш...
Мы опешили. Он что, с ума сошел? Теперь у него начались настойчивые галлюцинации? Или он просто валяет дурака?..
– Дурака валяешь? – спросил Веслав с надеждой в голосе.
Януш стоял неподвижно, глядя на меня каким-то странным взглядом.
– Идите, – медленно сказал он, – посмотрите...
Он оторвался от косяка, подошел к столу, уселся и положил голову на руки. Мы посмотрели друг на друга, сорвались с места и все трое одновременно бросились в конференц-зал.
На полу, между столом и окном, лежал Тадеуш Столярек с затянутым на шее голубым пояском от женского халата. Он лежал лицом вверх и стеклянным неподвижным взглядом смотрел в потолок...
***
Сколько времени стояли мы трое, втиснувшись в узкую дверь конференц-зала и ошеломленно вглядываясь в подлинный труп Тадеуша, – не знаю. Двое других тоже не знали. Через какое-то время этот коллективный соляной столб обратил на себя внимание Веси и Ядвиги, сидящих за своими столами в коридорчике, служащем комнатой администрации, и с интересом наблюдающих за нами. Веся первая не выдержала.
– Что они там увидели? – спросила она с заметной претензией в голосе.
Поднялась, раздвинула нас и вошла в зал. Какое-то мгновение она тоже стояла неподвижно, но потом среагировала, да еще как!
Крик, который она издала, трудно было бы назвать человеческим. Со страшным воплем, от которого здание затряслось, она повернулась и ринулась в направлении входных дверей, в комнату Иоанны. Последующие минуты дали нам ясное представление о том, что будет, когда прозвучат трубы Страшного суда.
Ближе всех находилась Ядвига, и она первая вбежала в конференц-зал.
Между ней и остальными сотрудниками во времени оказался короткий перерыв, возникший оттого, что все в первую очередь кидались в направлении источника шума, то есть Веси. Этот перерыв Ядвига использовала для выполнения нескольких довольно странных действий. Закричать она, конечно, закричала, но менее испуганно, чем Веся, затем сделала несколько шагов вперед и назад, притоптывая при этом на месте, что производило впечатление оригинального танца, совершенно неуместного в данных обстоятельствах.