Под ладонью глухо треснул кусок стекла, и Драко замер, пытаясь прикинуться мебелью. Он тут как в ловушке. Стоило выбираться отсюда и валить как можно дальше. Забегать в этот дом оказалось идиотской идеей, но Треверс начал палить взрывными прямо на улице сразу же, как аппарировал на тротуар. Видимо, он был очень сильно чем-то расстроен.
— Сдохни, щенок!
В то место, где недавно стоял Драко, прилетела Бомбарда. Треверс определённо был очень и очень не в духе, однако становиться послушным мальчиком и умирать Драко не собирался.
— Тебя что, кентавр в жопу выебал? — хрипло крикнул он, с трудом подавляя кашель. Во рту пересохло, а на зубах скрипели частицы каменной пыли. Сейчас бы стаканчик холодной ледниковой воды с долькой лимона, а ещё лучше мягкий матрас, подушку и хрустящее от чистоты одеяло…
В ответ на кентавра прилетел зелёный луч.
Хорошо, Драко успел дёрнуться, перемещаясь за перевёрнутый письменный стол. Пахло здесь чем-то отвратным, и он скривился: видимо, кто-то использовал этот уютный уголок как уборную. Малфой попытался отключить обоняние и включить рассудок.
Так. Заклятие выпустили откуда-то справа. Хреново. Длинный, тёмный коридор и нулевая видимость. Даже если бы у него была сейчас возможность использовать палочку, то всё равно пришлось бы кидать заклинание наугад. Слева окно, можно попробовать изобразить из себя гепарда и одним прыжком проскочить сквозь раму с выбитыми стёклами. А если не получится? О да, зато Треверс определённо повеселится, если Драко повиснет в оконной раме, насаженный животом на эти невероятно острые и грязные стёкла.
Кажется, ещё поговаривали, что Треверс — гей… Ну что ж, тогда он смог бы повеселиться вдвойне. Определённо отсюда надо было валить.
Малфой сглотнул вязкую слюну и осторожно выглянул из укрытия. Нападавший подозрительно притих, со всех сторон в комнату наползала темнота, и виднелось только единственное светлое пятно — окно, до которого оставалось всего три шага.
Три шага на открытом пространстве.
Не успеет…
Драко стиснул в руках свою бесполезную палочку. И что делать? Посветить Люмосом, чтобы Треверсу удобнее было целиться? Ему хотя бы слабенький Ступефай, был бы шанс выжить, а сейчас можно только кинуть в коридор палочку и надеяться, что она там как-нибудь сама по себе разберётся. С другой стороны, если бы Треверс хотел убить его на месте, то сразу бы кидал Аваду. Значит, можно попробовать договориться. Только бы не шарахнул чем-нибудь неприятным.
Мелькнула мысль, что в следующий раз стоит спросить у Грегори, кому там маглы молятся. Драко медленно встал, морщась от боли в коленях, поднял дрожащие от напряжения руки и отбросил палочку в сторону. Давай, ублюдок, я знаю, что ты любишь поговорить.
— Треверс, мы можем всё обсудить!
От стены коридора бесшумно отделилась тень и медленно вышла на открытое пространство. Капюшон мантии скрывал лицо, но любоваться очаровательной мордашкой Треверса Малфою всё равно не хотелось. Главное, что он понял — Пожиратель смерти пришёл без маски. Она должна была бликовать от света, но под капюшоном мантии зияло чёрное, пустое ничего. Отлично.
Бывший соратник направил на него палочку и подошёл почти в упор. Тусклый свет от окна осветил грубое лицо мужчины. То что надо. Драко свёл брови в растерянную гримасу и жалобно посмотрел ему в глаза:
— Я правда не понимаю, что происходит… — беспомощно произнёс он.
— Передавай привет папочке, ублюдок. Ава…
Драко уже был внутри его черепушки.
Треверс пронзительно завизжал, хватаясь за голову. От этого ультратонкого, страшного воя заболели барабанные перепонки. Всерьёз показалось, что они вот-вот лопнут, и из ушей брызнет горячая кровь. Малфой одним коротким движением выхватил из ослабленных пальцев палочку и направил зелёный луч в лоб мужчины.
Всё внезапно смолкло.
В ушах ещё звенел дикий, животный визг Треверса, но окружающая тишина постепенно окутывала пространство густой и вязкой патокой. Драко сфокусировался на частицах пыли в воздухе. Сквозь окно падал свет уличного фонаря, и пылинки красиво вальсировали на свету. Для них можно было бы придумать музыку.
Музыку тлена и разрушения.
Потом догнал запах.
Запах пота, смерти и гари.
Драко согнулся пополам и его стошнило. Добавился аромат желчи.
Он не Лорд, чтобы легко и безнаказанно использовать свои ментальные способности. Этот маленький трюк выжигал его собственную магию до состояния сухого пепла. Но это являлось лишь крохотной толикой того, что он причинил Треверсу. Эхо заклятия вот-вот должно было его нагнать.
Вот.
Сейчас начнётся…
Ожидаемой волной его накрыло ощущение переполняющего черепную коробку Адского Пламени.
Мир поплыл, дробясь, окрашиваясь в нечто алое, пузырящееся, как краска на старых тлеющих фотографиях.
Горит.
Всё горит.
Хочется содрать себе кожу.
Ткнуть палочкой в висок и запустить оледенение.
Или сдохнуть.
Принять лёгкую и нежную Аваду.
Боль расширилась до слепяще-белой вспышки.
Изнутри всё полыхало выцветшим, белёсым пламенем. Глаза поплавились, лопнули и вытекли из глазниц.
Стало темно, тихо и спокойно.
***
Какая-то сучья птица вовсю драла свою глотку. Казалось, она осталась недовольна, что Драко не сдох этой ночью, и намеревалась добить его своим блядским чириканьем. Откуда птицы у него в голове? И почему так светло? Подозрительно светло для ночи.
Он попробовал открыть глаза, и солнечный свет белыми иголками вонзился в зрачки. Боль и свет как одно целое. Так всегда.
Малфой ненавидел белый цвет — слишком хорошо видно кровь, слишком остро чувствуешь боль.
Он усиленно заморгал и подвигал глазными яблоками из стороны в сторону. Вроде не лопнули и не вытекли. Драко лежал недалеко от окна, до которого так и не добрался вечером.
Пахло смертью. У неё всегда был особенный, сладкий и прелый запах. Сквозь пыльные осколки стекла виднелся кусочек чистого голубого неба. Светлого, но не настолько, чтобы утверждать, что на улице уже день. Возможно, сейчас раннее утро? Что-то у него уже вошло в привычку отключаться где ни попадя.
Драко приподнялся на руках и осмотрелся.
Да-а-а…
Это определённо войдёт в список его лучших мест для пробуждения. Труп Треверса никуда не делся, а жаль. Драко был бы абсолютно не против, оживи тот и уйди куда-нибудь подальше на своих двоих.
Никакой особой неприязни он к мужику никогда не испытывал: виделись время от времени на общих собраниях, раз вместе пили огневиски в баре — ничего такого, что вызвало бы желание его убить.
Знай Треверс его хоть на толику получше, никогда бы не подошёл так близко и без маски.
Драко сел и тут же почувствовал, как его повело куда-то в сторону. Да так, что пришлось упереться ладонью в пол, чтобы не упасть. Сознание наворачивало безумные круги, ударяясь о череп и отдаваясь гулкими, оглушающими ударами. В попытке остановить это, Малфой вцепился свободной рукой в волосы, чуть оттягивая и сжимая. Но мир фиксироваться в одном положении никак не желал, продолжая вращаться.
Тяжело выдохнув, он перевёл взгляд вниз, с трудом фокусируясь на предмете, который так нещадно впивался в бок во время сна.
Расплывчатый контур медленно сливался и приобретал очертания палочки Треверса.
Сука, ну как же так, а?!
Палочка была разломана пополам.
Он так рассчитывал ей воспользоваться!
Блядь.
Драко с трудом встал, игнорируя дрожь в теле, эту белёсую пелену перед глазами, и осмотрел себя.
Выглядел он неважно, даже жалко. Штаны были все в грязи и крови, с рваными дырами на коленях. Придётся выкинуть. Правый ботинок куда-то пропал. Малфой прошёлся глазами по комнате — ни следа. Будто глизень сожрал. Он немного подумал и снял второй, оставшись в одних носках с весёлыми тыквами. Всё-таки фейерверк Треверса успел его неплохо поцарапать. Хорошо, если сейчас раннее утро: до их квартиры буквально пару домов, он может пройти так, чтобы никто его не заметил. Бруно и другие соседи должны ещё спать в это время, и…