— Ты гетеро? — спросил он, высматривая что-то в его глазах.
Джейми не стоило никакого труда этот взгляд выдержать, хотя, казалось, Тальбот Бенар смотрит куда как тяжелее, чем Старший или даже адмирал Берринг.
— Не знаю, — честно ответил Джейми. — Возможно.
— У тебя был мужчина?
— Нет.
Бенар провёл пальцами по гладковыбритой щеке, замирая взглядом на его губах. На таком близком расстоянии Джейми заметил тонкие блестящие нити импланта у висков, уходящие и скрывающиеся в тёмных волосах. Один такой имплант имел цену современного истребителя, и даже страшно было представить, на сколько лет он продлевал жизнь своего владельца, и какие ментальные способности позволял развить.
— Чтение мыслей, — подсказал Бенар.
Не то чтобы Джейми не слышал о таком, но его брови всё равно вскинулись без его ведома. Новость удивила его не только сама по себе. Джейми не понимал, зачем Бенар вскрыл карты. Чтобы он понервничал? Джейми не ощущал в себе нервозности по этому поводу, скорее раздражение. В его мыслях не было ничего ценного, что стоило бы скрывать, однако то были его мысли. А его мысли должны принадлежать ему одному.
Бенар хохотнул коротко. Его ладонь соскользнула с щеки. Сканеры закончили своё дело. Двери открылись.
Джейми ожидал чего-то… более просторного? Более богатого? Номер на последнем этаже был скорее уютным, чем… таким, каким он себе его представлял — холодным и абсолютно бездушным. Хотя панорама на вечернюю Цитадель присутствовала, так же как и превалирование тёмных оттенков синего и светлых — бежевого, создающих ощущение ненавязчивой строгости.
— Иди первым, — предложил Бенар, на него не глядя, и Джейми послушался.
В душевой вода падала прямо с потолка, как капли дождя на Земле — он вспомнил, каково это, и выкрутил холодную воду. Улыбнулся, чуть запрокидывая голову. Даже звучало, как дождь, барабанящий по листьям и мокрой земле. Стекало прохладой по телу, путаясь в изгибах мышц, собираясь лужами в ключицах.
Джейми вымылся с мылом, от которого не тянуло кожу, обтёрся и вышел, просто обвязав вокруг бёдер полотенце благородного синего цвета.
— Тебе это хорошо, — отметил Бенар, отбрасывая сигарету. — Жди меня в спальне.
Сам он скрылся в ванной комнате, а Джейми, прежде чем войти в соседнюю дверь, с интересом осмотрел помещение. Ему нравились такие высокие потолки, почти как в амбаре. И мебель была не из кожи, а из какого-то приятного бархатного материала, который он бы никогда в жизни не назвал. На кофейном столике стояла сияющая пепельница и лежал гало-планшет. Джейми отвернулся и направился в спальню. Там он лёг на кровать, раскинув ноги, и посмотрел в потолок. По потолку двигались в реальном времени небесные тела, видные с Цитадели. Интересно, это просто такой кич или же Бенар — любитель посмотреть на звёзды?
Джейми сцепил кисти в замок на груди. Делать было совсем нечего, и он чуть не уснул, пока Бенар был в душе. А может быть, и действительно уснул, просто тихий хлопок двери заставил мгновенно очнуться.
Джейми приподнялся на локтях и просканировал полуголого Бенара от кончиков мокрых волос и до кромки полотенца, также повязанного на бёдрах, только бежевого. Джейми ожидал, что он будет высушен и вылеплен по последней моде, но Бенар был достаточно худ, как бывает худ тот, кто занимается физическими упражнениями исключительно для поддержания здоровья, и Джейми вместо ожидаемых бесполезных мышц своим полупрофессиональным взглядом отметил правильные линии тела: ровный позвоночник, поставленные лопатки, прямые ноги и нейтральную пронацию стопы. Сам он не мог похвастаться подобным результатом, потому как, бывало, приходилось заменять время упражнений учёбой, а время пробежки под утяжелителем сократить было нельзя.
— Шлюхи обычно пьют миорелаксанты, анальгетики и муксуны, — просветил Бенар, приближаясь к нему с большой прозрачной банкой в руке. — Но с тобой мы сделаем это по старинке.
Он сел у Джейми в ногах и потянул за край полотенца. Пальцы Бенара оказались холодными, и прикосновение к животу заставило мелко вздрогнуть. Оказывается, он замёрз, лёжа здесь.
— Почему? — спросил Джейми, приподнимая бёдра, чтобы Бенар мог вытащить из-под него полотенце.
— Потому что препараты лишают чувствительности. — Бенар прошёлся щекочущим движением ему по внутренней стороне бедра, и Джейми снова ощутил дрожь. Только уже иного рода. Он послушно согнул ноги в коленях и развёл их, чтобы Бенар смог устроиться между. — Удовольствие — это тоже искусство, — продолжил тот. — Как те фигуры, что ты выполняешь внутри атмосферы и особенно — снаружи. А любое искусство требует большого терпения и мастерства.