Предисловие
Они называют меня "Мясником".
Больно писать эти слова, хоть я и признаю их справедливость. Как еще можно назвать человека, за которым тянется след из десятков трупов, трупов, которые не являются безмолвными свидетелями боя или катастрофы, нет, трупов, которые являются исключительно результатом моих собственных действий. Мужчины, женщины, старики, дети. Священники, купцы, путешественники и шлюхи. Может показаться, что мои убийства преследуют непостижимую цель, их произвольность леденит сердце каждого. Но, конечно же, цель не в том, что объявят глашатаи. Для них и Священного ордена я буду не меньшим чудовищем, беспутным демоном, который был введен в заблуждение своими собственными мирскими пристрастиями. Они назовут меня злодеем, зверем с черным, как ночь, сердцем. Потому что это именно те цвета, в которых мир предпочитает мыслить: черный и белый. Никто не спросит как и почему. Даже эти страницы будет трудно заполучить, поскольку Священный орден наверняка сделает все, что в его власти, чтобы запретить их печать - так что мне следует поздравить вас, кем бы вы ни были, с тем, что вы держите их в своих руках. С помощью кучки этих потрепанных страниц вы поймете мои собственные намерения.
Не принимайте их в качестве оправдания моих деяний, потому что не в этом их суть. Я беру на себя полную ответственность за то, что я сделал, и не жажду отпущения грехов ни от Мальфаса - чья мнимая "божественность" сейчас вызывает у меня улыбку, ни от людей, ни от правосудия или какой-либо другой странной могущественной силы, истинный характер которой мы еще не научились постигать.
Эта книга - не более, чем свидетельство о непонятных и загадочных событиях, которые сделали меня таким, каков я есть.
Данный текст является не моим плодом воображения, а кропотливым трудом SureAI, разработчиков замечательной игры Эндерал.
Цель автора не присвоить цужие заслуги, а приобщить людей к истории замечательного мира.
Глава 1: Следуй за огнем
Утро, которому суждено было изменить мою жизнь навсегда, выдалось унылым, холодным и серым. Да... Почему-то казалось, что в тот день Мать-природа решила оправиться после празднеств предыдущей ночи, устроив сонный, невзрачный день.
Причиной вышеупомянутых празднеств была так называемая Звездная летняя ночь, которую каждый год отмечают как начало весны, когда ночное небо озаряется десятками диких, неприрученных звездных огней. В то время как простой народ, однако, использует это событие, чтобы побаловать себя мирскими пристрастиями - пить в прокуренных тавернах, танцевать вокруг первой борозды или вести культурные беседы на бале-маскараде, для нас, духовных лиц, это не больше, чем ночь, насыщенная шествиями, проповедями и молитвой. Сразу после восторженной речи градоначальника и моего жреческого благословения к началу празднеств, я безмолвно вернулся в храм и молился, пока мои колени и язык не начали болеть, как того требуют Священные стихи от каждого жреца. Не имеет значения, является ли клирик верховным жрецом, или - как это было в случае со мной - лишь простым, незначительным отцом в еще более простом м незначительном поселении.
Мое называлось Туманное и было расположено на постоянно продуваемой, с редкой растительностью скале на западе Эндерала. Оно обязано своим именем (кто бы мог подумать?) бледным, тонким клубам тумана, которые каждое утро укрывали лик поселения, как траурная вуаль лицо старой вдовы.
Я все еще помню этот последний пристальный взгляд, который я бросил на бедные дома у основания холма, на котором возвышался храм поселения. После негармоничного звучания музыки лютни, оживленного смеха и хлопков открывающихся пробок, почти мертвая тишина легла на поселение. Изредка то тут, то там можно было заметить одинокую фигуру, услышать шаги через прохладный туман, но даже из трубы пекарни до сих пор не шел дымок. Я слабо улыбнулся поселению, в котором вырос. Мой отец, который фактически не был моим отцом, утверждал, что нашел меня обернутым в полотно и лежащим в корзине около дорожного святилища на Туманном тракте. Меня бросили, а человек, который позже стал моим отцом, забрал меня в поселение, "преисполненный преданностью и благодарностью за божественный дар". Однако, до его преждевременной кончины, спустя десять лет, я так и не избавился от ощущения, что его милосердное деяние было связано с тем, что он нашел меня прямо у подножья статуи Мальфаса, а не с его желанием приютить ребенка.
Гилмон Кожевник, как прозвали его горожане, был худощавым человеком с рябой кожей и узким носом. По его собственному мнению, весь мир сговорился против него, и это было единственной причиной его страданий. Мы не очень много говорили, но когда это случалось, наши разговоры шли по общей схеме. Скрежещущим голосом он звал меня в свою комнату с камином, где сидел неподвижно большую часть времени с двумя пустыми кружками пива. Затем он указывал мне сесть и сообщал, что "хочет что-то высказать". Тот факт, что только его сын-найденыш в тот момент слушал его, было еще одним доказательством, как жестоко обошлась с ним жизнь. Все начиналось, как только я садился. Тьялмар Охотник продал ему тухлого масла. Злобный головорез, как называл его мой отец, хотя, в конечнос счете, это было сущностью аэтерна, полагал он, и в Эндерале этот факт был не так хорошо известен, как в Нериме. Или Матресса Зулья, которая пыталась всучить ему горькое вино. Скупая старая карга, говорил он на нее, о да, но хвала Мальфасу он разгадал ее план и выторговал меньшую цену. А затем, конечно же, мальчики-близнецы. Рашика Кузнеца. Поганцы они, оба. Никакого уважения к следующим пути трудолюбивым людям, таким, как он. Но каких манер можно ожидать от угольщика и его отпрысков. "Что они занют о приличиях?" - говорил он взахлеб. "Эти людишки только и делают, что трахаются, пока не сломается кровать". И его абсолютно не трогало, что Рашик был киранийцем, живущим в Эндерале уже в третьем поколении, и что он предпочел долгосрочный союз со своей супругой беспорядочным связям семейных кланов своей родины.