На другом конце линии сняли трубку.
– Центр политических исследований на Воровского.
В меру своих артистических способностей Брэдли постарался изменить голос и скороговоркой произнес:
– У меня имеется важное сообщение. Ключевые слова: «Сочи», «фрилансер», «командировка», «Грозный», «жених», «опасность».
Это была чистой воды импровизация, но что ему оставалось делать? В конце концов, он обычный журналист, а не кадровый разведчик. К счастью, Щербаков в своей конторе дураков не держал.
– Принято, – тут же ответил мужской голос. – При первой возможности перезвоните по другому номеру.
Он продиктовал семизначный номер, который тут же врезался в память репортера.
– Ожидаем более подробного сообщения. У вас будет в запасе сорок пять минут.
Брэдли сделал еще два звонка своим русским коллегам-репортерам, перебросился с ними парой-тройкой ничего не значащих фраз. Таким образом он надеялся замаскировать свой звонок в контору генерала. В то же время он прекрасно понимал, что, если телефоны фонда поставлены на прослушивание, его сообщение обязательно попадет в поле зрения соответствующих служб.
Какое-то время он бродил по Тверской, пока не обнаружил приглянувшийся ему автомат.
Брэдли и сам не смог бы ответить на вопрос, почему он так рискует. Объяснение могло быть лишь одно. Речь шла о судьбе Вики, дочери генерала Щербакова. Какое он имеет право брать на себя ответственность в одиночку решать ее судьбу? Нет у него такого права. Но и бездействие в подобной ситуации чревато крупными неприятностями. В конце концов, у Щербакова большие возможности, нежели у простого американского журналиста.
– Говорите, запись включена.
Репортер скороговоркой изложил ситуацию, избегая при этом называть имена и фамилии, в конце поделился своими опасениями.
– Благодарю вас, сообщение принято. У нас также имеется для вас новость. Человек, с которым вы вчера встречались, принял положительное решение.
Брэдли облегченно вздохнул.
– Спасибо.
– По этому номеру больше не звоните. Запомните другой.
Голос продиктовал несколько цифр.
– Спасибо, я запомнил.
– Когда вам станет трудно, позвоните по этому номеру, мы будем знать, что вы нуждаетесь в помощи.
– Как долго я смогу говорить?
– Не нужно долго говорить. Достаточно произнести одно слово: «Нelp».
ГЛАВА 25
– Это самое плохое, что могло случиться, – повторил фразу репортера генерал Щербаков.
– Нужно было сразу разобраться с Пановым, – с угрюмым видом произнес Лианозов. – Вот гаденыш! Ползал же у меня в ногах, клялся и божился…
Щербакову стоило немалых усилий взять себя в руки. Он давно уже понял, что такие чувства, как гнев и ненависть, делают человека слабым и уязвимым для нападения врагов. Следующую фразу он произнес уже спокойным тоном:
– Вадим Николаевич, переадресуйте наших сотрудников из Краснодара в Грозный. Скорректируйте инструкции для них. Второе. Поручите людям из вашего отдела обзвонить все точки в Грозном, Ханкале и Северном. Связь лучше всего организовать через информационные центры ГРУ и СВР. Вадим, кровь из носу, но Вику нужно выдернуть из Грозного!
– А что с Пановым прикажете делать?
– С Пановым?
Генерал погрузился в размышления.
– А что Панов? Марионетка. Я полагаю, что на него крепко наехали, раз он решился после той давней истории опять нам дорожку перейти. Не трогайте его пока. Не исключено, что они и сами его уберут.
– Да, не хотелось бы пачкать о такую мразь свои руки…
Лианозов сокрушенно покачал головой.
– Если Вика узнает всю его подноготную, для нее это будет большим ударом…
Щербаков несильно хлопнул ладонью по столу.
– А я вот возьму и сам ей все расскажу! Пора бы ей уже ума-разума набраться! Из девчоночьего возраста она уже давно вышла!
– Но сначала ее нужно доставить в Москву, – против воли улыбнулся Лианозов.
– Ничего, – погрозился генерал, – пусть только появится на глаза. Я ее сумею быстро привести в чувство. Она у меня надолго «невыездной» станет…