— Зато на смену этой части, многие из которых добились собственным горбом, потом и кровью, придут другие, — чуть слышно буркнул я.
— Простите, — посмотрел в мою сторону лидер мятежников, — не имею чести вас знать. Не могли бы повторить, плохо ваши слова расслышал.
— Чурков Иван Макарович, наместник Урала, — представился я, после чего продолжил: — Рассуждать на политические темы в данное время неуместно. У каждого из присутствующих есть собственная позиция и убеждения. Мне хотелось бы только узнать, что господа революционеры намерены делать с оставшейся территорией империи, в которой не они правят бал? Кстати, насколько знаю, в Сибири крайне негативно относятся к любым волнениям и вполне довольны своей работой и жизнью. Естественно, разговор идет о так называемых угнетенных.
— Время рассудит и покажет, — ушел от ответа Чернов, зло посмотрев в мою сторону, а потом перевел взгляд на императрицу: — Так что скажете, Ольга Николаевна, соглашение подпишете или переговоры будут считаться сорванными, — он вновь на меня взглянул и поморщился словно от зубной боли.
Ха, планы его я однозначно сорвал, да еще и нервов попортил, когда фальшивые деньги спалили, да самого чуть-чуть не пленили. Зная, что лидеров эсеров много и когда уже мятеж разгорелся, то это бы не сильно помогло, место лидера не осталось бы пусто, как бы обратного не хотел.
— Я подпишу данное соглашение, — тяжело вздохнув, ответила императрица мятежнику.
Следом последовали уточнения и препирательства. Чернов настаивал, чтобы в поезде выделили вагон для охраны, Еремеев и еще несколько офицеров выступили категорично против. В итоге, договорились, что до вокзала оставшиеся преданные присяге люди пройдут по безопасному маршруту, а эсеры обеспечат «безопасность», но не ближе двухсот метров. Ну, сомневаюсь, что они освободят такую территорию, хотя ее и проверят люди императрицы. Вообще, «узких» мест в данном соглашении навалом. Защита, которую обеспечат послы иностранных держав не такая и надежная. Мало того, эсеры могут наплевать с три короба на договоренности и устроить засаду или крушение поезда, обвинив потом во всем случайным стечением обстоятельств от них не зависящим. Так еще и подлянку от послов можно ожидать. Или с последним я уже перебарщиваю? Возможно, время покажет.
— Есть еще одно условие, — неожиданно заявила императрица, когда уже чуть не коснулась пером бумаги с соглашением.
— Какое? — насторожился Чернов.
— Наместнику Урала необходимо дать гарантии, чтобы он беспрепятственно вернулся в Сибирь, — заявила Ольга Николаевна и отложила ручку, приготовившись к длительным дебатам.
— Сэр Чарльз Гардинг выразил желание составить компанию Ивану Макаровичу и его людям. Даже любезно предоставит автомобили посольства для поездки, так как, насколько известно, железнодорожное сообщение в данный момент прервано из-за проблемы с путями, — спокойно ответил лидер эсеров.
Хм, а он не так прост, этот социал-революционер. Многое просчитал и основательно к переговорам подготовился. Интересно, как бы он поступил, не вспомни обо мне императрица? Думаю, пришлось бы прорываться с боем, что не так-то уже просто из-за подошедших подкреплений. Вариант отправиться с императрицей в Крым мной даже не рассматривался, да и Ольга не предлагала, понимая, что не соглашусь.
— Иван Макарович? — вопросительно посмотрела на меня императрица.
— Такие гарантии устраивают, — пожал я плечами.
Говорить о том, что мог бы обойтись и без внесения такого условия в соглашение – не стал. Мало у нас сил, а вот поведение сэра Гардинга понимаю. Очень уж его заинтересовал мой визит, а потом и бронемашина. Нам бы добраться до Ожаровского и тогда уже, как говорится, сам черт не брат. Впрочем, идти и освобождать столицу от мятежников рано, сил мало собрал и в этом полностью моя вина. Ну, теперь уже поздно посыпать голову пеплом. Ошибка дорого обошлась, ее необходимо исправить. Правда, на это потребуется время.
После подписания соглашения началась суматоха. Офицеры Генерального штаба стали отдавать вполне связные приказы, что-то требовать и грозить карами. С Ольгой Николаевной попрощался мельком, у императрицы оказалась уйма дел, что вполне предсказуемо. А вот с Еремеевым и Ларионовым удалось переговорить.
— Иван Макарович, спасибо, благодаря твоей помощи революционеры пошли на уступки, — пожал мне руку Еремеев.
— Не стоит приукрашать мои заслуги, — покачал я головой. — Если трезво рассудить, то ситуация сложилась патовая. Думаю, Чернов не стал бы отдавать приказ на безрассудный штурм.