— Сергей Юрьевич, давайте оставим всякие преамбулы, — отмахнулся я. — Что с эшелоном?
— Потери небольшие, порядка двадцати человек, полковник легко ранен, осколком задело левое плечо. С бронемашинами, увы, — он печально вздохнул, — намного хуже.
— Неужели чертовы артиллеристы, стреляя мимо умудрились нанести урон технике? — вздохнул я.
— Одна бронемашина получила прямое попадание, экипаж погиб, — ответил капитан. — Взрывом от боекомплекта опрокинуло стоящие рядом платформы и две машины получили повреждения. В начале обстрела, один экипаж бронемашины попытался с платформы съехать, рассчитывая, что броня выдержит, раскорячились и теперь ни туда, ни сюда. Еще у одной машины заклинило двигатель, когда завели, то появился сильный скрежет и он заглох и больше не реагирует. В данный момент, доделывается настил, чтобы техника могла покинуть грузовые платформы.
— Одна подорвана, еще две повреждены от взрыва и вышел из строя двигатель. Получается, что из чертовой дюжины у нас осталось девять бронемашин, — вслух подсчитал я потери и уточнил: — Ведь ту, что с платформы пыталась съехать, смогут на гусеницы поставить? Верно?
— Так точно! — подтвердил капитан. — Собираются тросами за бронемашины зацепить и стащить ее с места, а то она сейчас раскорячилась чуть ли не под углом в девяносто градусов.
— Раненых много? — осведомился я.
— Никак нет, пятеро, включая полковника. Георгий Романович передал, что минут через тридцать выдвинется к городу на первой машине. Просил продержаться! — сказал капитан.
— Дождемся, — задумчиво кивнул я. — Пути, как понимаю, разбиты?
— Да, подорваны и ни вперед, ни назад не сманеврировать. Первые залпы пушек пришлись в непосредственной близости к составу, но потом огонь стал вестись хаотично, с большим перелетом и недолетом. Полковник приказал занять оборону и готовился к отражению атаки. Также Муштавели снарядил плотницкую бригаду, для спуска с платформ бронемашин. Из-за того, что лес находился под огнем врага, возникли трудности с изготовлением настила, — передал капитан то, что ему поведал командующий эшелоном.
— Следовало отправить рядовой состав для уничтожения орудийных расчетов, — пробубнил Анзор.
Слова своего советника я оставил без комментариев. Сложно понять, как бы сам в такой ситуации действовал. Как ни крути, а у полковника главная ударная сила на платформах стояла, и он за нее головой отвечал. То, что три машины выведены из строя снарядом – хреново, однако, во время боевых действия всякое случается. Винить поручика Соломина не собираюсь, да и полковник действовал правильно. Что, если бы и в самом деле после артподготовки эшелон попытались штурмовать и захватить технику? Печально, что новый движок клина словил, это вопрос к производству и обкатке. Испытания, кстати, могли и не успеть провести, сам же распорядился спешно комплектовать ударный кулак из всего, что в наличии и усовершенствовано. Возможно, стоило опираться не на такие маневренные и проверенные машины. Ладно, с этим разберемся, дождемся Муштавели и возьмем город под контроль. Что-то мне подсказывает, без боев не обойтись.
— Краснобантовые в атаку пошли! — прокричал кто-то.
Мы и так уже пригнулись, эсеры вывели грузовики из подворотен. На каждом установлены пулеметы и патронов они не экономят. Из кузова выпрыгивают солдаты, их человек пятьдесят. Ну, эту атаку мы отобьем… наверное, на площадь еще три грузовика выехало.
— Мля, да откуда же вас тут столько?! — воскликнул я и побежал с капитаном и Анзором в сторону, где наскоро соорудили наши бойцы что-то похожее на баррикаду.
Глава 8. Выравниваем ситуацию
Первую атаку отбили, откатилась цепь эсеров за грузовики, из-за которых нас поливают свинцовым огнем пулеметы. Увы, солдаты гибнут, получают ранения от шальных пуль и прицельных выстрелов. Ну, пока у нас не закончатся патроны, то хрен нападавшие что-то сделают. Для уничтожения живой силы противника еще не придумали даже гранат, которыми могли бы врага закидать, да и стрелковое оружие оставляет желать лучшего. Численное превосходство не всегда решает исход боя, если же эсеры бездумно бросятся в атаку, не считаясь с потерями и вступят в рукопашную схватку, то не факт, что устоим. Мысль про ручные бомбы, которыми грозился закидать нас комиссар, не выходит из головы. Понимаю, что совсем скоро их кто-нибудь да изобретет. Если правильно помню, то предназначение гранат изначально было не в уничтожении живой силы противника, а служило для разрушения проволочных заграждений и других препятствий (тех же баррикад). Может озадачиться изготовлением? С технической стороны там нет сложностей, кроме как рисков во время изготовления, хранения и перевозки. Если окажется в ящике одна бракованная, то взлететь на воздух может много чего. С другой стороны, выпускаем же мы снаряды и не боимся, что они с детонируют. Правда, как ни печально, прецеденты случались. Конструкция же снарядов немного другая и, я бы заметил, менее подвержена случайному срабатыванию. Ладно, потом данный момент порешаю, сейчас не до этого.