— Так где же Николай Сергеевич? — поинтересовался Анзор. — И, так и не понял, кто же такие порядки завел?
— Михаил Ефимович, управляющий, — пожала плечиками Машенька.
— Кладем на операционный стол, — дал я указания несшим Смегова офицерам.
Осторожно переложили раненого, сестра милосердия принесла по моему требованию инструменты и лекарства. Сам же я скинул в помывочной с себя френч, тщательно вымыл руки и попросил Анзора помочь одеть халат. Мой друг молча выполняет распоряжения, хотя и вижу, что ему мои действия не нравятся.
— Чего сам-то руки не моешь? — спросил друга.
— Они у меня и так чистые, — ответил Анзор, подозрительно на меня глядя.
— Ассистировать будешь, — пояснил я.
— Иван Макарович, да какой из меня ассистент?! — воскликнул советник. — Побойся бога! Я же не разбираюсь во всех ваших скальпелях и зажимах!
— Не волнуйся, дело нехитрое, — кивнул я на рукомойник. — Не пререкайся, сам же знаешь, что время поджимает.
Ругаясь себе под нос, обзывая меня деспотом и проклиная тот день, когда он меня встретил, друг выполнил мою просьбу.
— И все же, следовало послать за Коротковым. Заодно бы и спросили с него, что это тут происходит! — заявил Анзор, стоя у операционного стола.
— И так понятно, — отмахнулся я, делая укол снотворного раненому, — некий управляющий всем заведует и такие порядки завел. Думаю, с ним мы обязательно побеседуем, но попозже.
— Как скажешь, — кровожадно улыбнулся Анзор.
— С чего это ты повеселел? — удивился я.
— Из-за того, кто такие порядки в вашей больнице, Иван Макарович, ввел, мы все подвергаемся риску. Очень у меня кулаки чешутся, — пояснил мой советник.
Отвечать ничего не стал, сосредоточился на ранах солдата. Смегов в рубашке родился, револьверные пули попали в ребра грудной клетки, и в легкие не проникли. Кровопотеря большая, но кроме трещин в костях ничего не пострадало. Поправится быстро, ребра, конечно, будут долго болеть, возможно и до конца жизни, но тут ничего не поделать. Пули извлечены, раны зашиты, солдат перевязан и еще под наркозом. Операция прошла успешно и затратил всего-то сорок минут. Ну, опытный хирург с таким пациентом управился бы намного быстрее, но я-то не практикующий, а своего рода любитель.
Дал распоряжение Машеньке насчет больного, оформил на Смегова карточку и предупредил, чтобы никто о деньгах солдата не спрашивал.
— Я послала за управляющим, должен скоро подойти, — ответила сестра милосердия.
Хм, понимаю, о чем она толкует. Мы уедем, а больного лечить придется и как-то ей с начальством объясняться.
— Это очень хорошо, что вы такая сообразительная, — широко улыбнулся ей Анзор и добавил: — Если мы в столице задержимся, то обязательно приглашу вас в самый лучший ресторан.
Машенька ничего не ответила, смутилась и уткнулась в медицинскую карту раненого. Погрозил своему советнику кулаком и головой покачал. Впрочем, изменить горца невозможно, особенно когда рядом нет Симы.
Мы вышли из операционной и направились к ожидающим нас офицерам, чтобы отправиться на телеграф, который уже должны взять под контроль. Навстречу нам показался господин с тростью. Одет шикарно, идет уверенно, а позади него поспешает дворник.
— Иван Макарович, как рад вас видеть! — заявил молодой господин, широко улыбаясь.
Лицо его мне показалось смутно знакомым. Широкий лоб, правильные черты лица, усов и бороды нет.
— Ба, да это же сам завхоз и бывший дворник! — рассмеялся Анзор, наморщил лоб и продолжил: — А еще он работал на Ларионова!
— Было дело, — ответил господин с тростью.
— Михаил? — удивился я. — Не ты ли тут стал управляющий? Как там его Машенька назвала?
— Барцев Михаил Ефимович, — подсказал Анзор.
— Так точно-с, — склонил голову управляющий моей больницей. — К вашим так сказать, услугам-с!
— И какого же, Миша, хрена, тут такие порядки появились? — ласково спросил я, раздумывая, а не пересчитать ли ему ребра.
— Так Серафима Георгиевна велела, чтобы прибыль шла, — пожал тот плечами. — Финансовые отчеты в полном порядке и каждый месяц отсылаю в Екатеринбург, где нашей деятельностью довольны.
— Сима довольна? — уточнил я, вспомнив, как та привела больную сестру и денег у них на лечение не имелось.
— Не верю, — покачал головой Анзор.
— Значитца так, Миша! — прищурился я. — Немедленно изменить правила и оказывать помощь всем нуждающимся! Плату за лечение брать разрешаю с тех, кто может себе позволить траты. Другими словами: немедленно все вернуть на круги своя, как было заведено до того, как я уехал. Учти, сукин ты сын, проверю и, если узнаю, что не исполнил все в точности, то попрошу господина Анзора тобой заняться.