Как только наш корабль зарывается в корпус, я веду Лиандру внутрь, держа копье наготове.
Внутри корабля я слышу звуки лазерных винтовок, стреляющих вдалеке, и звук резки металла и дробления плоти. Лиандра показывает, что по коридору слева, корпус корабля поврежден.
Я двигаюсь вперед, низко приседаю и готовлюсь нанести удар по любой угрозе.
─ Нам нужно найти комнату с зеленой дверью. Окей? ─ Говорит Лиандра.
Я киваю, двигаясь так быстро, как только могу, держа Лиандру рядом. Первая группа уманских членов клана сначала ошибочно приняла меня за одного из своих. Материал моего костюма скрывает золотую кожу, которая обозначит меня как их мятежного принца. Затем они видят Лиандру позади меня и поднимают оружие. Я не колеблюсь.
Стремительным движением я бью первого воина копьем в глаза. Я вырываю копье из его черепа и оттягиваю правую ногу назад, уклоняясь от косой сабли, направленной на мое бедро. Я подпрыгиваю на левой ноге, бросая копье в грудь другого воина и сражаясь с третьим. Я приземляюсь на воина, прижимая предплечье к его шее. Он борется против меня, но его силы не могут сравниться с моими.
Он молит о пощаде. Я раздавливаю ему горло. Я чувствую резкий всплеск боли в спине и поворачиваюсь, чтобы увидеть еще двух воинов. Один перевертыш. Он принимает форму массивной зеленой пантеры. Я хватаю его за голову и втягиваю в поворот, сбивая другого воина в сторону и расплющиваю схваченного воина о переборку. Я добиваю оглушенных воинов копьем и даю знак Лиандре следовать за мной. Она пытается проверить мою рану, но я отвлекаю ее внимание.
— Это заживет, — говорю я.
— Сюда, — говорит она, указывая на зеленую дверь.
Она постукивает по консоли рядом с ней, и дверь шипит. Я слышу крики позади, но Лиандра закрывает дверь, прежде чем мужчины успевают добраться до нас.
Мы одни в комнате, полной электроники на большой консоли, встроенной в стол. Лиандра смотрит на него, а потом на меня, неуверенно улыбаясь.
— Вот так, — говорит она.
Она дотягивается до консоли, и я замечаю, что ее рука дрожит. Проходит несколько минут, пока она, ущипнув себя за бровь, тихо разговаривает сама с собой. Я вижу пот на ее лбу. Я помню, что в последний раз я видел, как она потела, когда мой член заполнял каждый ее дюйм. Эта мысль заставляет меня ухмыляться.
21
Лиандра
Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Я попыталась успокоиться, прежде чем начала понимать, насколько все плохо. Проблема была в том, что у меня не было достаточно хорошего воображения. Все шло очень плохо. Например, как когда пытаясь спросить кого-то о сроке беременности, узнаешь, что он просто толстый. Я не могу избавиться от мысли, что Като следит за мной. Интересно, он что-то заподозрил?
Я пытаюсь представить, о чем он думает.
Почему главный инженер не может справиться с маленькой машиной? Наверное, что-то вроде этого.
Я пробую последнее усилие, чтобы открыть систему, в которой я нуждалась. Как и все остальное, что я пробовала, оно терпит неудачу. Я делаю глубокий вдох, позволяю рукам упасть вниз и смотрю в глаза Като. Почему-то он ухмыляется. Забава на его лице только усложняет то, что я собираюсь сделать.
— Като. Я не была главным инженером.
Он хмурится в замешательстве.
— Когда мы впервые встретились, я не чувствовала, что заслуживаю тебя. Черт, я до сих пор этого не чувствую. Я боялась, что ты ошибаешься и поймешь это в любой момент. Я начала говорить, и прежде, чем я это поняла, я лгала, чтобы произвести на тебя впечатление, убедить тебя не отказывать мне.
— Ты солгала мне? — он спрашивает. Его кулаки сжимаются, и челюсть пульсирует, когда он сжимает зубы вместе.
Я борюсь мгновение, ищу лучший способ сказать это, но не нахожу ничего.
— Да. И мне очень жаль. Я всего лишь смазчик. Мы — дно пищевой цепи... Я думала, что смогу понять, как работать с консолью, но я не могу.
Взгляд, который я вижу в глазах Като, разбивает мне сердце. Я чувствую, как он отдаляется от меня.
— У меня есть идея, — говорю я слабым голосом. Когда Като не отвечает, я продолжаю. — Я знаю, где мы можем найти личные покои того, кто может нам помочь. У него будут коды доступа.
Голова Като поворачивается следом за мной.
— Откуда ты знаешь про личные покои мужчины?
Я, на секунду задумавшись, рассмеялась. Наступает осознание, и я перестаю смеяться.
— Не беспокойся. Когда ты увидишь его, ты не будешь ревновать.
Я веду Като по нескольким коридорам, прежде чем мы столкнемся с какой-либо оппозицией. Аура его все еще горячего гнева почти ощутима. Я чувствую тяжесть на плечах, как собака, которая знает, что сделала что-то плохое. Несколько раз он делает знак помолчать и крадется за уманскими воинами, убивая их, прежде чем они смогут убить нас. Он двигается в бою плавно и грациозно, как кошка — как пантера.
Звуки боя и борьбы все еще звучат на корабле. Судя по всему, военные на борту корабля создали пропускные пункты через двери. Умани приходится прожигать свой путь дверь за дверью, чтобы добраться до основной части экипажа. Я думаю, что мертвые люди, которых мы видели, вероятно, были пойманы в коридорах в начале атаки. Надеюсь, большая часть экипажа в безопасности на мостике. Подрыв дверей даст им время, но не бесконечное.
Добираемся до комнаты в казарменном крыле корабля. Я ищу, пока мы не находим комнату 122-B. Я знаю эти коридоры наизусть из-за многочисленных случаев, когда мои акты мести требовали натворить что-то внутри.
Я надеялась, что обитатель комнаты будет достаточно труслив, чтобы проигнорировать сообщения интеркома, призывающие переместиться в центральные районы корабля. Я полагала, что он захочет запереть ближайшую дверь и сжаться в страхе.
Когда мы открываем дверь, я вижу главного инженера Римера, сидящего на своей койке спиной к стене, с прижатыми к груди коленями. Медицинское оборудование на борту корабля, похоже, способствовало его быстрому восстановлению, но его рука на плече все еще отсутствует. Толстая повязка от подмышки до плеча покрывает его.
— Ты, — говорит он, вставая. За считанные секунды он смыл с лица все признаки страха, сменив его выражением возмущенного неверия. — Думаешь, ты можешь просто войти сюда?
Като остается в дверях, скрестив руки на широкой груди. Он ждет, когда я буду действовать. Мне больно от тишины. Я не могу перестать думать, что если бы он не злился на меня, он бы приказал Римеру сделать то, что нам нужно. Вместо этого он оставил это мне.
— Нам нужно, чтобы вы предоставили доступ к ближайшей консоли администратора и выпустили весь гелий два корабля в систему циркуляции воздуха.
— Что? — он спрашивает. — Что мы будем использовать для очистки системы подачи топлива, если выпустим гелий два?
Я едва сдерживаюсь от криков.
— Задумайтесь на секунду, вы — я глубоко вдыхаю. — У нас закончилось топливо. Нам не нужно чистить систему подачи топлива, когда у нас нет топлива.
Он моргает дважды, а затем, кажется, забывает, что когда-либо задавал такой идиотский вопрос.
— Зачем мне помогать тебе и твоему другу?
Като громко рычит.
— Потому что, если вы этого не сделаете, один из его людей засунет копье так далеко в ваше горло, что оно выскочит из вашей жирной задницы, — говорю я.
Губы Римера сжимаются в рычание.
— Ты чертова сука. Я должен был затащить тебя в чулан и заставить сосать...
В живот Римера вонзается копье. Я моргаю, мой разум пытается понять, что произошло. Через секунду я понимаю, что Като держится за основание копья. Он тянет его назад и снова смачно вбивает его в Римера.
— Остановись! Не тронь его! Он нам нужен!
Ример кашляет кровью, сползая на пол. Я стараюсь думать быстро. Ример точно не захочет сейчас говорить. Если я надеюсь получить что-нибудь от него, прежде чем он умрет, мне придется запачкать руки. Я осматриваю комнату на предмет идеи. Я вижу степлер на его столе. Я бегу, чтобы схватить его, а затем встать на колени рядом с Римером.