– Нет! - вскрикнула Милли, вырываясь из последних сил. - Не убивайте ее!
Анхесенпаамон поняла, что настал ее конец, она склонила голову и, глядя на свои красивые сандалии, прошептала:
– Каюсь! Я хотела сбежать! Да простят меня боги!
Она гордо подняла голову и взглядом не чувствующей своей вины женщины, уставилась на озлобленного хозяина Дома Войны.
Он размахнулся… и в тот момент, когда лезвие его клинка должно было перерезать ее ниточку жизни, раздалось два оглушительных хлопка, и парни, державшие Милли, упали на колени, схватившись за груди, а потом и вовсе грохнулись лбом оземь.
Сама девочка стояла, ничего не понимая, и смотрела то на одного, то на другого истекавшего кровью телохранителя.
– Кому сказано было не отлучаться из погреба? - красивый мужской голос нарушил тишину.
Услышав его, Анхесенпаамон зажмурилась, будто пытаясь выбросить его из головы.
В комнату вошел человек ростом чуть выше Хоремхеба. Он был закутан в длинный серый плащ, и только в правой руке держал то, что Милли прекрасно знала под названием 'пистолет'. Лица незнакомца не было видно, потому что на нос он натянул маску из белой ткани. Движением профессионала он засунул пистолет в кожух, что висел на поясе, и оглянулся. Следом за ним вошла… Юля Шаулина с большим автоматом.
– Юля! - обрадовалась Милли, и бросилась в объятья вожатой.
– Девочка, отвянь, - отмахнулась от нее та. - Без тебя проблем хватает.
– Кто вы, - грозно глядя на таинственного незнакомца, спросил Эйе, вытянув руку со скипетрами в его сторону.
– Отпустите царевну и ребенка, и я вас не трону, - сухо ответил тот, берясь за пистолет.
– Ни за что! - рявкнул Хоремхеб, бросаясь на неизвестно откуда возникшего 'спасителя' со спины.
Тот ловко увернулся, и вместо выстрела, полоснул военачальника клинком по плечу, а потом сделал мастерскую подсечку. Первый заместитель фараона рухнул перед своим господином на колени, а незнакомец схватил царицу Анхесенпаамон на руки.
Она дико уставилась в его большие серые глаза и стиснула зубы, чтобы не вскрикнуть от ужаса. Но он лишь дал ей в руку пистолет, заряженный серебряными пулями.
– Все в порядке, Анх, мы все живы, - шепнул он.
Она, расплакавшись, крепко обняла его за шею и уткнулась носом в грудь. А он тут же бросился прочь из комнаты, но трое оставшихся телохранителей преградили путь.
– А ну, разойдитесь к чертовой матери! - приложила их сзади Юля, которую уже тянула за собой Милли.
Парни бесчувственными мешками осели, путь был свободен.
– За ними! - приказал фараон Эйе единственному, кто остался в чувствах, Хоремхебу.
И оба они пустились догонять похитителя царевны. Юля перекинула Милли через плечо: так ей было легче, а Тутанхамон, кто же еще мог быть странным человеком в сером, за руку волок за собой задыхающуюся от быстрого бега сестренку.
– Мы влипли, - констатировала Юля, - особенно я. Мне тут еще оставаться. Как бы не казнили.
Два старика-властителя сначала не отставали и орали, словно свиньи резаные, чтобы стража и прочие слуги помогли побыстрее схватить проникших во дворец негодяев и царицу-изменницу.
Тутанхамон еле успевал отстреливаться от некогда близких ему подчиненных. Он старался не ранить их, а лишь запугивать, но… приходилось и убивать.
– Юля, мы что, в блокбастере? - то и дело спрашивала Милли, но ответа она не получала. - И Гоша Куценко - тоже?
– Тебе русским языком говорили: никуда не уходить!
– А уползать не запрещали, - хмыкнула девочка, когда Тутанхамон отстреливался от очередных стражников.
Несколько поворотов, длинных коридоров, вниз по пандусу, и вот заветный погреб. Юля кинула девочку, а вскоре, когда та отползла, спустилась сама. Потом Тутанхамон помог сестре, строго-настрого наказав, не оглядываясь ползти вперед за Шаулиной и девочкой.
– Нет, не могу я просто сбежать! - расплакалась она, обняв брата.
– Ты хочешь умереть?
– Не хочу. Я уже заждалась принца Заназзу из Хатти, два года как он едет сюда.
– Он не приедет, - потупил взгляд Тутанхамон, - Эйе приказал убить его под Мемфисом. Там, где я сейчас живу, говорят именно так.
Ее глаза округлились, и неутертые слезы текли по ее щекам.
– Правда? - не могла поверить Анхесенпаамон.
– Я врал тебе когда-нибудь?
Она покачала головой.
– Вот в том-то и оно. Но…
И тут он засунул руку в мешок, что висел на боку.
– Я недавно нашел странное зелье, 'Царевна Лягушка' называется.
Тутанхамон прочитал все рекомендации к применению, а потом, пожав плечами, сказал:
– У тебя должны быть шансы выйти за этого Ивана Царевича. Не попробуешь приворотное зелье? А я тебя потом в Лесоморье увезу. Мне все равно оттуда еще Дурака Ивана вытаскивать.
– Давай! - быстро согласилась она, и брат отвернул крышечку.
Белая капсула упала на ладонь царицы, и она проглотила ее.
– Пошли, - он опустил ее в яму, а потом прыгнул следом.
Шум в коридоре приближался. Оставшиеся в живых слуги и фараон не хотели отпускать изменницу.
Ползти не одну сотню метров оказалось не так-то просто. Анхесенпаамон все время останавливалась, чтобы вытереть ссадины на локтях и коленях, но брат торопил ее, потому что кто-то из стражи Эйе спустился в лаз и преследовал их.
– Ква, братик, - вдруг окликнула его Анхесенпаамон, - ква-ква.
Парень остановился и залег, вытянув вперед руки.
– Что Анхи?
– Ква… ква-ква, - раздалось в ответ.
– Я не понимаю…
– Ква.
Он быстро пополз вперед, пока сдавленное 'ква' под правой коленкой не заставило его остановиться. Он медленно переставил ногу и взял левой рукой холодное влажное лягушачье тельце.