— Да, вы правы, это оружие сделал мне мой дед очень много лет назад.
— Все равно, неужели вы верите, что сможете одолеть меня? — Спросил удивленный в моей уверенности эльф.
— Если ваши напарники не накинутся со всех сторон, может быть, что-то и получится, — как и говорила, против одного шансы есть, а вот против шести, даже ночью, сытой под завязку, увы. Силы мои не столь велики, тем более против взрослых эльфов, которым перевалило за восемь, а то и десять веков.
— Даю слово чести, что поединок между нами не будет прерван вмешательством моих спутников, — я кивнула, он поставил условия, — если одержу победу я, то вы отдаете этого ребенка нам, если вы, то я отпускаю его с вами, — на такие условия я согласилась.
— Принимаю такие условия.
— Назовите себя, что бы я знал с кем имею честь сражаться, — в его голосе слышались нотки уважения, но в тоже время сарказм, мол, если что, я выбью это имя на твоей могиле. Могилы у меня не будет, если только на сосуд с прахом, но не будем о грустном.
— Сашель де Энирель, — у эльфа округлились на несколько мгновений глаза, как и у его спутников, как и пропал сарказм в голосе, поэтому я слегка обнаглела и спросила его: — Ваша очередь, что бы в случае, я чего принесла дань уважения вашей семье, — и тут уже он меня удивил так, что хотелось состроить точно такое же лицо, что и у эльфа несколько мгновений назад:
— Шанрин э те Диль, — услышав имя рода, в горле встал горький комок.
Брат Таля, мне придется сражаться с братом Таля! Вот так повезло! Друг, еще будучи в академии, рассказывал мне, что его брат один из лучших мечников Темноэльфийской Империи. Сколько не старался, Таль его так и не догнал по уровню. Что уж говорить обо мне. Даже в облике вампира шансов с ним справиться практически нет. Хотя…
— Вы передумали? — С издевкой в голосе спрашивает эльф.
— Нет. Просто удивляюсь над стечением обстоятельств. Сначала младшего э те Диля встретила, теперь старшего, — и рассмеялась.
— Вы знаете брата? — С удивлением спрашивает эльф.
— Учились вместе в академии, — на что он ненадолго замолчал, а потом спросил:
— Ясно, — все, что нужно он узнал, а теперь можно и приступить к битве, — раз мы все, что нужно друг о друге выяснили, то можно начать нашу битву, — и обнажил меч.
Мне пришлось раскрыть Артемиду, в полный ее размер, от чего она снова обдала меня возмущенным разрядом. Но отбивать атаки эльфа даже в таком состоянии я смогу. Поэтому, не обращая внимание на боль в руке, продолжала сражаться. Пользоваться силой вампира пока рано, поэтому сделаю все как сильф, так, как меня учил дед и мастер в академии.
Я старалась сдерживать силу и скорость, но так сложились обстоятельства, что выбора не было, мне пришлось раскрыть свой скелет в шкафу. Меч уже летел в грудь, мне ничего не оставалось, как использовать скорость нежити, уйдя в сторону, прямо за секунду до того, как лезвие коснется меня и проникнет в тело.
— Вы! — Воскликнул удивленный эльф, — не может быть? — Его изумлению не было предела, — значит, вот почему я не заметил на вашем теле не одной царапины, которую нанес, все это из-за того, что вы быстро восстанавливались, регенерация нежити вот в чем дело, — его спутники стояли с полным безразличием, а мальчик, которого я защищала, сильно испугался. Не поворачиваясь, я пояснила, пытаясь успокоить:
— Бояться меня не надо. Я тебя не съем, обещала защитить, значит, так и сделаю, — страх отступил, но не исчез полностью.
Наша дуэль с эльфом продолжилась. Артемида по-прежнему жгла руку, беспощадно обдавая жгучими разрядами. От глаз эльфа это не скрылось. Со смехом в голосе он сказал:
— Оружие против нежити в руках самой нежити, забавная штука жизнь!
Мне не нравится его тон, поэтому, рыкнув, рванула вперед. Но сил и запада надолго не хватило. Пара выпадов и эльф меня остановил, отбросив обратно к стене. Перед глазами плясали черные точки. В груди нарастал рык. Подходя ближе, прерывая очередную попытку его достать, сказал:
— Выдыхаешься? Может, сдашься?
Пытался сбить меня с выбранного пути эльф, чтобы я перестала защищать ребенка, отдала его в их руки. Но я упорно сопротивлялась. Хотела, не смотря ни на что спасти из лап «благородных» родственничков невинного мальчишку.
Это чувство не давало мне сдаться окончательно, ведь если я поддамся его словам, ребенка заберут и просто убьют ни за что. Он этого не заслуживает. Дети не должны расплачиваться за грехи своих родителей. А те, в свою очередь, должны были сделать так, чтобы никто не смог бы найти их плод любви. А если они об этом не позаботились, родители из них просто ужасные.