«- Мастер, я тут кое-что нашел, - прозвучал у меня в голове звонкий голос ученика».
«- Интересное»?
«- Очень, вам понравится, - но тут его голос стал немного серьезнее, - и еще пришло письмо от ректора академии магии, просит вас прибыть через три недели в академию, написано, что срочно»
«- Ясно, - надо будет наведаться и узнать что им от меня надо, - так что за информация»?
«- О, тут много, о чем я хотел бы вам рассказывать, но так как вы устали, скажу одно, дети королевы не ее, они приемные, король был женат до нее, но его жена скончалась и оставила детей ему».
«- И к чему мне это?
«- Просто подумал, раз вы так заинтересовались ее поведением и неестественностью реакции, можно выведать и ее причастность, только как это сделать»?
«- Поговорить с кем-нибудь с того света. Но сначала сон, а потом разговоры. Мне еще с мастером поговорить надо. Со мной опять что-то странное творится».
«- А что-то конкретно беспокоит? Может, в книгах посмотрю»?
«- Нет, я сама спрошу, заодно увижу старика, соскучилась».
«- Новые способности проверить хотите»?
«- Любопытный, - посмеялась над учеником, - да хочу, - и как только тело опустилось на кровать, сказала, - все, я спать, не будить, а то по мозгам щитом получишь, а это больно».
Мозес
Когда все закончилось, и нас с Аши разместили по комнатам, я дал себе волю. Злость проходила через мои потоки магии, круша все, что попадется мне на глаза. Комната была разгромлена через несколько минут, не надолго, но мне стало лучше. Только я по-прежнему был зол, даже ипостась сменил, призвал крылья и выпустил хвост, который хлестал меня по ногам.
Я до сих пор помню ее взгляд, когда я появился в тронном зале. Надежда и раскаянье, но мне было плевать. Пусть я был юн и наивен, но не ожидал я от любимой, с той с кем хотел связать свою жизнь такого коварства и расчетливости. Обманула, растоптала все, что между нами было! Когда я увидел ее, у меня было лишь одно желание – пойти к ней и убить.
Несмотря на все чувства, которые я к ней испытывал, даже после ее мнимой смерти, они не заставят отступить от поставленной цели. Пусть Сашель потом будет смотреть на меня, как на чудовище, я не позволю над собой насмехаться. Никому, даже королеве горгулей, какой бы важной фигурой она не была.
Когда я встречался с Саюрой, то знал про обряд, по рассказам от отца, но я думал, что этот варварский способ владения престолом давно забыт и не придал этому особого значения, пусть тогда подсознание и твердило об опасности, я к нему просто не прислушался. Я держал любимую, умирающую у меня на руках, которая говорила в последние минуты жизни о любви, и это воспоминание сейчас бесило меня больше всего.
Хотелось смотреть в ее глаза полные боли и отчаянья, когда моя рука будет сжимать ее тоненькую шейку, а губы просить о милосердии, в груди клокотало желание повторить все то, что я хотел сделать с ее убийцами. Тогда я мечтал видеть в глазах тех, кто отнял ее у меня страх и раскаянье, наслаждаясь каждым моментом.
Мысли мои прервал стук в дверь. Осмотревшись, что я наделал с комнатой, в которой мне еще ночевать, взял себя и эмоции в руки, остыл и открыл. На пороге стояла Саюра. Она держала в руках бутылку вина и два бокала.
- Мозес, - остановила она меня, когда я хотел закрыть перед ее носом дверь, - нам надо поговорить.
- Нам не о чем говорить, - и закрыв дверь, отодвинул ее от себя.
- Но я виновата перед тобой, - продолжала она настаивать, - прости меня!
- За что? За то, что из-за тебя я стал Алым Демоном? Или за то, что растоптала мои чувства, обманула, предала все то, о чем мы с тобой мечтали?
- Да, - и опустила голову, - я виновата перед тобой. Но тогда все было по-настоящему, - но шепотом добавила, - кроме смерти. Мои родители умерли, пусть и через пару столетий, а я до сих пор жива, точнее меня вернули некроманты, после попытки свести счеты с жизнью, - я не знал что сказать. У меня клокотала злость. Руки сами собой сжались в кулаки.
- Я тебя любил, а после смерти горевал, - она подняла на меня полные слез глаза и хотела коснуться, но я выставил руку вперед, - нет, для меня ты умерла, - и открыв дверь в комнату Сашель с облегчением выдохнул.