Второй парень, ошарашенный зрелищем смерти соученицы, попытался сплести заклятие и ударить по гончей. Но его ледяная магия, едва сорвавшись с рук, обратилась дымкой и стала пищей для демона.
Спустя примерно двадцать секунд от начала сражения Ксирдис убрал в бархатный мешочек свежесозданный фиолетовый осколок и перешагнул через упавшее, успевшее обуглиться женское тело, собираясь вырвать душу из пока пятившегося от гончей молодого мага.
Демонолог не успел осуществить задуманное. Калли оказалась проворнее, преодолев отделяющее от добычи расстояние парой прыжков, при этом финальным толчком повалив её на землю. Парень сопротивлялся, пытаясь голыми руками удержать раззявленную окровавленную пасть. Увы, это оказалось бессмысленно. Вновь заработали когтистые отростки, нанося удары по лицу и глазам.
Видя, что слуга уже расправилась со второй жертвой, магистр переключил внимание на последнего условно уцелевшего противника с разорванным боком и горящей ногой, пытавшегося уползти от беса, держащего в маленьких ручках занесённый над головой огненный шарик. Ухмыляясь, Гел-Гуппо дал молодому магу отползти немного подальше, а затем швырнул заклятье, взорвавшееся с глухим хлопком о подставленную спину несчастного.
– Хозяин! Я живого взял! Да-да-да! – радостно закричал ошалевшим от собственного неожиданного успеха бесёнок.
– Молодец, – сухо похвалил слугу чародей, подходя ближе.
– По-пощ-щади! – прохрипел оглянувшийся назад маг, а затем перевернувшись на спину, – п-пощады!
Глядя в полные неподдельного ужаса глаза молодого человека с обожжённой щекой, будто бы не чувствовавшего боли от горящей ноги, обожжённой спины и развороченного бока, в Ксирдисе шевельнулось сомнение: «Вроде бы способный. Какую-то поддерживающую магию на себя наложить сумел. Может быть, и впрямь пощадить? Чего таланту зря пропадать. В знак доброй воли...» – но почти сразу забыл о милосердии. Парень резко вскинул вверх руку, и с нее сорвался алый магический сгусток. Взлетев в небо, он расцвел яркой вспышкой, прекрасно видимой по всему городу.
«Проклятье. Он сигнал подал. Расслабился я от лёгкой победы...» – подумал демонолог, а вслух произнёс: – Сам свою судьбу выбрал. Обещаю, будет очень больно.
С протянутой мёртвой ладони к молодому магу сквозь пламя защитного купола потянулись фиолетовые подобия щупалец.
Убрав новый осколок души, Ксирдис бегло осмотрел четыре трупа, а затем взглянул в обе стороны опустевшей улицы. Люди разбежались кто куда. Лишь в отдалении виднелся хвост удиравшей толпы, через которую проталкивалась пара стражников, увидевших вспышку в небе и оказавшихся ближе всего к месту происшествия.
Демонолог ударил посохом о мостовую, заставив сиять багровый треснувший камень в навершии. Несколькими мгновениями позже фиолетовым сиянием покрылись тела убитых гончей парня и девушки. Свечение на трупах собралось в сгустки и потянулось к заклинателю.
«Нужно собрать начавшие рассеиваться души. Похоже, что магическая сила мне сегодня очень пригодится, хоть её половина сейчас и пойдёт Калли в соответствии с нашим договором. Ещё бесу часть отдам... Плевать на стражников. Вон застыли в отдалении при виде меня. Глазеют трусы...»
***
Приказав слугам следовать за ним, магистр вбежал в ближайший переулок, на ходу рассеивая слишком приметный и неудобный в узких пространствах огненный купол. Пробираясь дворами, он по началу хотел двигаться по направлению к виденным ранее блюстителям закона, чтобы проскочить мимо и найти укромное местечко. От этого плана пришлось отказаться почти сразу, из-за периодически встречавшихся людей, ещё при первых признаках паники забившихся в подворотни.
Убивать неудачливых свидетелей, вызывавший лишь ужас мертвец не пытался, да и понявшим, как можно легко в бою получить еду демонам не позволял. Пришлось попетлять по лабиринту городских переходов в попытке скрыться от лишних глаз. В итоге ему подвернулся тихий закуток, уставленный ящиками, за коими можно было ненадолго укрыться и перевести дух.
«Поганая ситуация из ничего... Раскрыли прямо посреди толпы... В итоге четыре трупа и поднятая паника. Хм. Как-то уж очень легко их перебить получилось. Понимаю, что ученики, но слишком уж простенькими заклинаниями пользовались. Их плетения едва-едва придавали форму магии. Даже щит этой "Ирэн" как её там дальше то... Плевать. Щит её плевком перебить можно было... И это при таком-то гоноре и напыщенности?! Мой пламенный тоже не верх мастерства, но две-три щачарованные эльфийские стрелы выдержит. У этой шайки боевого опыта точно не имелось. Били по моей защите, словно стену грубой силой сломать пытались. Нужно ведь разрушать само плетение защитных чар, а не выдавливать из него вложенную магию. Что-что, а вложить я её могу очень много, пустив в ход осколки душ. Ну... заклятья этих учеников мог сдерживать и собственными силами. Нашли себе паршивую смерть, и меня за собой в могилу утянуть хотели... Нет. Не сдамся без боя. Чужой страх не повод позволять себя убить», – обдумывал ситуацию Ксирдис, прислонившись к стене за ящиками, и ощупывая фиолетовый кругляш, свисавший с шеи.