О: Я вынужден признать, что мы, возможно, гораздо более развиты, чем другие животные. У нас есть преимущество: лучший способ функционирования. Мне не нравится использовать слово «лучший», скорее «более естественный». Нам не угрожают некоторые виды опасности. Со всеми этими проблемами может справиться чрезвычайно развитая структура, унаследованная нами. Вот почему у животных есть так называемые психические силы: ясновидение, яснослышание и т. п. У нас они тоже есть. В некоторых случаях с помощью техники медитации или других ухищрений удаётся замедлить мысль. Тогда переживаются так называемые силы, временно, которые считают духовными переживаниями. Возможно, в нашем случае механизм более чувствителен, чем у животных. Я не знаю, я не могу утверждать ничего определённого. Для вас нет способа узнать в действительности, как функционируют животные. Все эти ухищрения, все эти идеи повторного переживания собственного рождения, перерождения, этого, того, и всего остального — это полная ерунда, потому что вы пытаетесь вернуться ко времени собственного рождения и воспринять своё рождение с нынешней позиции. То, что вы испытываете, это не переживание вашего собственного рождения, но что-то оттуда, где вы находитесь сейчас. Вы пользуетесь всеми этими переживаниями, приукрашиваете их и воображаете, что переживаете собственное рождение. Это хорошо для маркетинга «ребёфинга», но в этом ничего нет.
В: Почему так вышло, что люди развили некоторые черты, сделавшие их умелыми разрушителями земли, воздуха, воды и всего вокруг?
О: Как я уже сказал, эта отделённость от всеобщности вокруг нас, и идея, что всё сотворено для нашей выгоды, и что мы созданы для более значимой и особенной цели, нежели другие виды на планете, — являются причинами этого разрушения. Могучее применение мысли разрушительно. Механизм мысли защищает сам себя. Так что всё порождённое мыслью разрушительно; религиозная ли это мысль, научная или политическая — все они разрушительны. Но мы не готовы признать, что наш враг — мысль. Мы не знаем, как действовать в этом мире без использования мысли. Вы можете изобрести всевозможные вещи и попытаться освободиться от мёртвой хватки мысли, но для нас невозможно признать сам факт, что она не способна помочь нам действовать в мире здраво и благоразумно. Мысль — механизм увековечивающий сам себя. Он контролирует, создаёт шаблон, придаёт форму нашим идеям и действиям. Идея и действие — одно и то же. Все наши действия возникли из идей. Наши идеи это мысли, переданные нам из поколения в поколение. Мысль не предназначена помочь нам жить в гармонии с окружающей жизнью. Вот почему вы создаёте все эти экологические проблемы, проблемы загрязнения и проблему возможного самоуничтожения с помощью наиболее разрушительного оружия, изобретённого нами. Так что выхода нет. Вы можете сказать, что я пессимист, что я циник, что я это или то. Но я надеюсь, что однажды мы осознаем, что допущенные нами ошибки всё уничтожат. Это не планета в опасности. В опасности мы.
В: В таком случае мы можем улететь на другую планету. Жажда выжить, откуда берётся эта жажда выжить после неминуемой смерти тела?
О: Потому что вам известно, что тот вы, каким вы себя знаете, закончится. Вы прожили шестьдесят, семьдесят или сто лет, у вас было так много впечатлений, вы столь многого достигли, вы столько всего совершили. «Разве всё это канет в небытие?» Таким образом мы создаём «потустороннее».
В: Как вы думаете, почему мы позволили иллюзии и нереальности сохраняться в человеческом сознании или мысли?
О: Вы не отдельны от иллюзии. Вы и есть иллюзия. Когда уходит одна иллюзия, её замещает другая. Почему? Потому что конец иллюзии это конец «вас». Это смерть. Конец веры это конец того самого «вас». Это не поэтическая, романтическая смерть «погибающих ушедших дней». Физическая смерть — единственный способ, с помощью которого из организма вымывается всё, помещённое туда культурой.
В: Я могу мельком взглянуть сквозь иллюзию…
О: Это ещё одна иллюзия. Иллюзия того, что «увидеть значит завершить». У вас нет способа отделить себя от ви́дения. Ви́дение — иллюзия; видящий — иллюзия. Видящий говорит себе, что «ви́дение завершает», но оно не завершает. Так что видящий не хочет прийти к завершению. Видящий и есть иллюзия. Я не знаю, лучше не обсуждать этих вещей. Видящий и есть иллюзия. Посредством так называемого «увидеть иллюзию, значит прекратить», видящий накапливает импульс и продолжается. В мгновение, когда вы хотите «увидеть» нечто, вы отделяетесь от этого и возникает видящий, поддерживающий своё существование посредством ви́дения. Вот почему ви́дение не помогло нам; оно ничего не прекратило.