Малфой не заметил, когда им принесли еду, и когда он все съел, потому что в какой-то момент они поменялись ролями: теперь Поттер рассказывал Драко о своем первом месяце службы, и Малфой еле сдерживался, чтобы не зайтись хохотом — хорошо, что у него были аристократические манеры. Поэтому он почти бесшумно хихикал, прикрывая ладонью рот. Прошло по меньшей мере, полтора или два часа, когда к ним снова подошел официант.
— Прошу прощения, — неуклюже пробормотал Сэм, вырывая Драко и Гарри из разговора и обращая их внимание на себя. — Мы закрываемся, — он, поколебавшись, протянул счет Поттеру.
— Конечно, мы задержались, — Гарри кивнул, взяв темно-красную книжку, сунул в ее карман свои галлеоны и вернул счет официанту. — Сдачу оставьте себе на чай.
— О, вы очень щедры, — удивленно протянул Сэм, успевший заметить, сколько галлеонов положил Поттер, и поспешил ретироваться, пока Гарри не передумал.
На улице было довольно прохладно и тихо — город спал. Где-то вдалеке гудела более оживленная улица. Драко посильнее укутался в свою мантию, медленно выдыхая и наблюдая, как пар вылетает из его рта (кажется, пора переодеваться в зимнюю мантию). Хотелось поскорее отправиться домой, выпить теплый чай и залезть под пуховое одеяло, но также сильно хотелось, чтобы этот волшебный вечер в компании Гарри никогда не заканчивался. Драко не помнил, когда столько говорил в последний раз. Кто бы мог знать, что Поттер окажется вполне неплохим собеседником. Гарри тоже съежился от холода, а кончик его носа вмиг покраснел.
— Спасибо за ужин, — наконец протянул Малфой, вспоминая, кто оплатил счет. — В следующий раз расплачиваюсь я.
Поттер снова улыбнулся — раз в миллионный за этот вечер (после пятнадцати Драко перестал считать), и по телу Драко прошла приятная теплая волна. Как будто бы даже холод отступил.
— Договорились, — добродушно согласился Поттер. Еще несколько секунд Малфой стоял, колеблясь и совершенно не понимая, что нужно говорить, когда прощаешься с Гарри Поттером после прекрасного дружеского ужина: к такому событию в жизни Люциус его не готовил. Гарри смотрел на него и явно не собирался ничего говорить.
— Спокойной ночи, Поттер, — пробормотал Драко и, не дожидаясь ответа, аппарировал.
Сбегать — вот, что получалось у Малфоев лучше всего. Драко упал на свою кровать, не удосужившись даже снять мантию, и спрятал свое лицо за ладонями, несколько раз усиленно его потерев, прогоняя глупые и наивные мысли: в животе предательски кружили бабочки.
***
Следующим утром Поттер собрал команду в общей аудитории на мозговой штурм. Уизли с Финниганом и Макнейром разыскали дом Хиллса — хотя полноценным домом это было назвать сложно. Его комнатушка, судя по описаниям Рона, который охотно делился всеми подробностями вылазки с командой, оказалась в два или в три раза меньше квартиры Драко. Там обнаружились несколько видов котлов, несколько предметов, явно зачарованных темной магией, и огромное количество ингредиентов для зелий. «Снейп бы ему позавидовал», — Драко аж дернулся, услышав имя профессора из уст Уизли. Какое неуважение.
Регулус Макнейран, который отправился с Финниганом и Роном только для того, чтобы вести отчет, оказался весьма кстати: его специализация — редкие магические способности — позволила снять защитные чары на помещении, и уже утром, еще до собрания, Поттер, Ева и Эрик присоединились к осмотру квартиры Хиллса и сбору улик. Похоже, Хиллс всерьез промышлял зельеварением на черном рынке.
Уизли положил перед Малфоем пакет, в котором находилось две ватные палочки, кончики которых были чем-то пропитаны.
— Нам нужно знать, что это, — сказал он. — Это нашли на дне одного из котлов.
Драко приподнял бровь с явным недовольством — Уизли и его манеры отвратительны. Хоть бы сказал «Пожалуйста». Взяв пакет в руки, Драко более внимательно его осмотрел.
— Я, конечно, проведу все положенные тесты, но я почти уверен, что это то самое зелье, которое выпили Фелпсы, — когда знаешь, что искать, работа становится в разы проще.
Поттер, находившийся на своем месте, шумно вздохнул.
— Итак, что у нас есть, — протянул он. — Джеймс и Рузвельт выпили амортенцию по какой-то причине, но зелье было неправильно сварено. И его приготовил Хиллс.
— Мог ли Хиллс не специально испортить зелье? — уточнила тихо Меган. Драко не зря считал ее странной.
— Вряд ли, — ответил он на её глупый вопрос. — Одно дело — испортить зелье, а другое — сварить его нарочно так, чтобы оно превратилось в яд. Я никогда не слышал, чтобы амортенцию использовали по такому назначению. Вероятно, Фелпсы знали, что пили именно ее, а не укрепляющее.
— Из морга пришли результаты буквально десять минут назад, — Ева протянула Поттеру листок бумаги. Тот посмотрел на него и практически сразу помрачнел: такой серьезный Гарри вызывал в Драко волнующие чувства — сразу хотелось успокоить его, разгладить его нахмурившиеся брови и сказать что-то приятное и нежное. Малфой прекрасно понимал, что о таком думать не стоит, тем более сейчас. — Зелье выпил только Рузвельт. И пил он его много лет, — оповестила Ева всех остальных.
— Разрешение на сыворотку еще не пришло? — уточнил Поттер.
— Нет, — тут же отозвался Дин.
Гарри кивнул, повисла тяжелая тишина. Ева сосредоточенно что-то записывала в свой блокнот, щурясь от солнца, светившего ей прямо в глаза, а ее яркие фиолетовые волосы завораживающе переваливались в солнечных бликах. Джессика уперлась взглядом в стол, проваливаясь в свои мысли, а Меган, растерянно хлопая глазами, оглядывала всех, не решаясь что-либо сказать.
— Уверен, все слышали о прекрасной любви этой пары, — протянул Драко, ему стало надоедать, что никто не может озвучить эту простую мысль. — Но, кажется, мы должны признать, что все их чувства — фикция, и Джеймс поил Рузвельта амортенцией.
Эрик хмуро посмотрел на Малфоя. Насколько знал Драко, Альварес был единственным, кто работал с Фелпсами и, несмотря на то что они были в другом отделе, действительно хорошо их знал. Драко подумал, что Эрик сейчас его проклянет за подобные догадки, но тот внезапно сказал:
— Вынужден согласиться. Последние годы их службы — и первые мои — были довольно странными. Рузвельт постоянно все забывал, везде появлялся только с Джеймсом, путал слова. Мы думали, что Рузвельт просто сильно влюблен, и чувства вскружили ему голову. К тому же, Джеймс давно пытался завладеть его вниманием. Но теперь я почти уверен, что это не так. Насколько я знаю, первые несколько месяцев после приема амортенции организм сопротивляется, и мы, коллеги, и близкие друзья Рузвельта, и его семья, видимо, упустили из вида это сопротивление. Никто бы и подумать не мог, что честный аврор может воспользоваться подобными зельями.
— Мрачно, — заключила Джессика. Драко, кажется, впервые видел ее такой разочарованной.
— Если Рузвельт умер от зелья, отчего умер Джеймс? — разрушил вновь возникшую тишину Финниган.
— И снова мы здесь, — Гарри невесело хмыкнул.
— Думаю, это кто-то, кто знал, что Рузвельт умрет в этот день, — снова подала голос Ева, — а Джеймс будет слишком дезориентирован, чтобы дать отпор. И кто-то, кто знал, как обойти защитные чары.
— Хиллс? — спросил Регулус.
— Возможно, — Гарри неуверенно пожал плечами, хотя его взгляд оставался твердым. — Во всяком случае, как только Малфой закончит тесты с зельем из котла Хиллса, у нас будут неоспоримые доказательства, чтобы задержать его еще на пятнадцать суток. За это время мы либо что-то найдем, либо придет разрешение на сыворотку правды. Малфой, займись, — он посмотрел на Драко, и его взгляд будто потеплел. Драко не мог этого не заметить (конечно, он вполне мог себе это и нафантазировать, но сегодня Драко так думать не хотел, не после их вчерашнего дружеского ужина). — Дин и Меган, на вас вся бумажная работа по задержанию Хиллса. Джессика, собери в отделе тайн все, что мы еще не знаем про Рузана и всю его семью. Спасибо. Все свободны.