Поттер сидел за столом вместе с Уизли и Томасом. Драко мысленно поблагодарил Мерлина за то, что Финниган сегодня дежурит в городе, выискивая Майкла по всяким дворам и захолустьям, и не составляет им компанию. Иначе вечер был бы однозначно испорчен.
— Рад, что ты пришел, — это было первым, что сказал Гарри, когда его увидел. Его коллеги сидели за деревянным круглым столом, обрамленным коричневым диваном, и Драко ничего не оставалось, кроме как сесть на край со стороны Поттера, потому как Гарри подвинулся, уступая ему, в отличие от Дина Томаса, который даже не повел бровью.
— Добрый вечер, — протянул Малфой, оглядывая всех присутствующих своим фирменным взглядом. Дин кивнул, почему-то не уводя взгляда с танцевальной площадки, вероятно, кого-то высматривая. А Уизли на это лишь фыркнул.
— Малфой, не будь задницей, и мы с тобой поладим, — предупредил он, на что Драко закатил глаза и хотел как следует ему ответить, но Поттер молча протянул ему барное меню, и Малфой не стал припираться. Возможно, в чем-то Уизли прав.
Драко не был пьяницей, да и дела с алкоголем шли у него не очень, но магические напитки он знал наизусть. К тому же, любил он стандартный набор любого волшебника: сливочное пиво и огневиски. Никакой оригинальности, зато всегда знаешь, чего ожидать, и сколько необходимо выпить, чтобы не валяться с раздутой головой на следующий день и уплетать укрепляющее как горячие пирожки. Драко заказал сливочное пиво, как это сделали и его коллеги. Уже через минуту оно оказалось у них на столе.
Уизли вел с Поттером непринужденную беседу о магловском романе. Драко сначала не особо в это вслушивался, наслаждаясь напитком и легкой музыкой, но в какой-то момент понял, что речь идет о его любимой книге. С одной стороны, признавать перед друзьями Поттера, что он читает магловскую литературу было немного позорно (он же, в конце концов, Малфой), и в то же время это позволило бы Драко показать себя совершенно другим человеком: не тем, кого знал Уизли, Томас и, разумеется, Поттер. Поэтому, поразмышляв еще несколько секунд и не выдержав абсолютно нелепого мнения Уизли по поводу действий главного героя, Драко все же влез в разговор, уже готовясь к нападкам. Но внезапно столкнулся с заинтересованностью и дружеской дискуссией, к которой подключился даже Дин, до этого сидевший как будто бы в стороне.
— Гарри, мне кажется тебе хватит, — громко зашептал Рон, нетрезвым взглядом оглядывая лицо своего лучшего друга. Тот на это лишь шумно рассмеялся, кладя руку на спинку дивана и задевая ею шею Драко. Малфой почувствовал, как мурашки побежали по его пояснице.
Почему-то Драко снова напился. Разговор, на удивление, шел так легко и непринужденно, что Малфой не заметил, как опрокинул в себя около шести бокалов огневиски. Гарри, Рон и Дин, которые пили куда активнее его, приканчивали восьмой или девятый бокал. Обсуждение плавно двигалось то от литературы к работе, то от повышения цен до политических проблем. В какой-то момент они обсудили даже личную жизнь Рона. Так Драко узнал, что Гермиона ушла от Уизли из-за того, что ее не устраивало его непринужденное отношение к жизни и «полная безалаберность» (Рон изобразил кавычки пальцами, рассказывая это). Весь вечер Гарри активно шутил, улыбался и вовлекал Малфоя в разговор, если тот случайно из него выпадал. Драко почувствовал себя частью этого маленького коллектива и искренне радовался этому внутри себя, как маленький ребенок. Хотя разум Малфоя сейчас уже мало что мог выдать.
— Не учи меня пить, — возразил Поттер. — Сам-то нажрался.
Рон демонстративно фыркнул.
— Зато я завтра буду в состоянии прийти на работу. Ну-ка, — он обратился к Дину, который снова уставился на танцпол, — да иди ты уже, — Драко проследил за взглядом Томаса и наконец понял, что — или, вернее сказать, кого — тот высматривал весь вечер: миловидная брюнетка стояла у барной стойки и болтала с каким-то парнем. Дин прищурился, но, ничего не сказав, последовал совету Рона, как будто ему и нужно было только это разрешение. — Все, — заключил Уизли, хихикнув, как только Томас ушел. — Он продержался ровно два часа. Новый рекорд.
Гарри рассмеялся, и его рука под шеей Драко дернулась. Малфой еле сдержался, чтобы не вжаться в нее.
— О чем вы? — хрипло спросил Драко, понимая, что снова выпадает из контекста. Он прикрыл рот своим кулаком, прочищая горло.
— Дин всегда сбегает почти сразу, — проговорил Гарри, немного наклоняясь к нему. Драко сглотнул.
— Ага, — подхватил Уизли. — Он такой потаскун, каких еще поискать. И всегда ведь с разными уходит. Надо брать у него уроки.
Малфой удивленно взглянул на Томаса, который в это время завел разговор с брюнеткой у бара. Девушка заливисто засмеялась над чем-то и заискивающе посмотрела на Дина. Такого поведения от Томаса Драко, если честно, не ожидал.
— Дай ему минуту, и они уедут к нему домой, — губы Поттера практически коснулись мочки уха Драко. Сладкий пьяный шепот ворвался в его голову и стремительно закружил, сметая любые мысли, которые хоть как-то проникали в голову Малфоя. Гарри наклонился к нему непозволительно близко. — Вот сейчас он ей расскажет еще что-то смешное, — продолжал хрипло Поттер, и Драко вынужденно прикусил губу, наблюдая, как брюнетка действительно снова рассмеялась. Дин оглядел бар. — А сейчас он говорит ей, что здесь слишком шумно, и им хорошо бы уединиться, — Драко тоже резко захотелось уединиться, потому что выносить чертовски горячий и низкий голос Поттера становилось невыносимо. Он почувствовал, как становится неудобно сидеть, а ширинка неприятно давит, но двинуться с места Драко просто не мог. Брюнетка, которую окучивал Томас, скромно кивнула, будто и не собираясь делать ничего такого. Она поставила бокал на стойку, и Дин, взяв девушку под руку, что-то зашептал ей на ухо. — А сейчас, бьюсь об заклад, — Поттер никак не унимался, — он рассказывает, какие грязные штучки с ней сделает, — Драко стало тяжело дышать, а девушка в свою очередь слегка покраснела и засмущалась.
Наконец Гарри оторвался от уха Драко и прислонился к спинке дивана, занимая прежнее положение, и Малфой, весьма кстати, почувствовал отрезвляющий холод. Дин, кратко взглянув на их стол, подмигнул своим друзьям и вместе с девушкой исчез в толпе. Уизли, наверное, также наблюдавший за всем этим представлением, — Драко не был уверен, чем тот занимался, пока Гарри шептал ему на ухо совершенно неприемлемые вещи, — громко хмыкнул.
— Пойду принесу нам еще огневиски, — сказал он и вылез из-за стола. Малфою хотелось, чтобы Рон не уходил. Потому что оставаться наедине с Поттером стало до безумия страшно.
Гарри задумчиво покрутил в руке стакан и сделал глоток, опустошая его. Он взглянул на Драко, который в свою очередь прикончил свой напиток. Волосы Малфоя слегка растрепались, кожа раскраснелась - было очень жарко. И Драко закатил рукава рубашки, обнажая черную метку. Поттер тут же опустил взгляд на нее. Малфой поджал губы.
— Я ей не горжусь, — проговорил он, собираясь опустить рукав на левой руке, но Гарри неожиданно перехватил его запястье, не давая этого сделать. Малфой удивленно посмотрел на Поттера.
— Знаю, — сказал тот и провел своим пальцем по черной змее. Драко затаил дыхание, наблюдая за этим простым жестом. Метка не саднила, скорее пускала ток по телу Малфоя и будто бы искрила в месте, где Гарри ее касался. Драко поднял глаза на изучающее лицо Поттера. Тот выглядел так, будто темная метка действительно ничего не значила, будто тот видел ее и касался впервые в жизни. Гарри посмотрел на него в ответ. В его глазах плескалась боль: чья она была, Драко или самого Поттера — не ясно. Боль войны сосредоточилась в его зрачках, разрывая сердце Драко на маленькие кусочки. Сколько Гарри пережил — одному Мерлину известно, сколько пережил Драко — страшно представлять. Война — худшее, что может произойти с человечеством, и никому нельзя пожелать её пройти.