«Миша, любимый, не уходи никуда из спортклуба пожалуйста! Я скоро буду! И… И я всё обдумала! Если ты готов, то… То я тоже готова!» - слёзы начали течь, я даже не поняла этого, пока не начала захлёбываться ими. Сидящие в вагоне люди, которые случайно подняли взгляды от своих смартфонов или книг, начали странно на меня посматривать. Пусть смотрят, с этого момента мне не важно мнение остальных. Мне нужен лишь один взгляд. Важно, чтобы он всегда был на мне. Хочу всегда отражать довольный взгляд Разина!
Я пытаюсь, хоть как-то остановить поток боли, который ливнем вытекает из меня. Как?! Как я могла так долго ждать и тупить?! Столько могло бы уже произойти, что бы залечивало наши раны. Всё зависело только от меня! Он приходил! Каждый месяц приходил, только чтобы увидеть меня, услышать, прочувствовать и снова отпустить на месяц. А что делала я? Неблагодарная я приходила, наслаждалась каждым мгновением, заряжалась на месяц и сбегала от него, обещая новую встречу. Я убегала прочь, терзая его душу так нагло и эгоистично. На месте Разина, я бы уже давно списала себя со счетов, вспоминая грязным словом «сука».
Поезд, казалось, сбавил скорость специально растягивая моё появление на Политехнической. Чтобы я до конца прочувствовала всю свою глупость и наглость. Но я готова. Я принимаю всё это и уже готова исправлять. Я готова каждый день просить у Миши прощения, за то, что я заставила его пережить эти месяцы. Эгоистка! Наивная, поверхностная дура, влюблённая по уши!
Заседание суда.
Февраль. 2022 год. 12 месяцев назад. Небольшая комната в светлых и серых тонах, освещённая квадратными лампами на потолке, собрала в себе небольшое количество человек. Основную часть комнаты занимали два тёмно-серых длинных стола, которые стояли параллельно друг другу и пересекали практически всю ширину помещения. Вдоль стен позади каждого из столов стояли одиночные стулья. Сейчас они пустовали, а за столами на против друг друга сидели по четыре человека. Сбоку от столов стоял ещё один небольшой, но пустующий стол. Невзрачные стены, пережившие множество тяжёлых решений и дискуссий, на этот раз впитали в себя груз, который должен навсегда засесть в двух сердцах. Но все, посвящённые в несчастную историю любви, надеются, что верное решение поможет этому грузу со временем испариться. Слабый шум голосов прервал деревянный молоточек, который стукнувшись о такую же деревянную подставку привлёк взгляд всех сидящих.
Судья, занявший боковой стол, объявил начало заседания. Первым выступал адвокат «жертвы». То есть меня. Я никогда не считала себя жертвой Михаила, разве что своего воспитания, напрочь отбившего у меня внутренний стержень. Адвокат, которого мне выделили была молодая женщина. Её одобрили мои родители, вероятно решив, что она сможет меня понять. С ней мы встречались около трёх раз с перерывами в неделю. Мне нужно было рассказать ей историю наших отношений, которая привела меня к тому, что настоятельное предложение родителей расстаться, вызвало у меня нервный срыв и истерику на целую ночь.
К сожалению, я смутно помню этот вечер и ночь, и откуда я нашла столько слёз, хотя скорее всего я просто кричала, как маленькие дети, у которых слёзные железы пока не выделяют жидкости. Но до сих пор помню те усилия, которые я прилагала, чтобы швырнуть в родителей вещи и мелкую мебель. Я винила их в том, что они не следят за словами и не пытаются меня понять, предлагая всякую чушь. А они смотрели на меня, и их презренные взгляды выражали сначала ужас, а потом сомнение в моей серьёзности. Именно их уверенность в моём притворстве, была самым отвратительным, что выбивало весь дух из меня. Когда же мои силы кончились, я опустилась на пол и оставшуюся ночь рыдала, лёжа на полу, иногда вскрикивая от боли, пронзающую всю грудную клетку и горло, затем наступал сбой дыхания, и я закашливалась, каждый раз кривясь от боли в висках, вызванной кашлем и подавленным состоянием.
Конечно, выслушав замечательную сказку о моих отношениях, адвокат спросила о том, что всё-таки привело к такой боли. Никакой адекватный человек ведь не поверит, что счастье может вызвать такую скорбь. Поэтому к делу были привлечены родители и вся моя биография. Всё вело к такому исходу, все ниточки сплетались в одну толстую косу, которая стягивала мои волосы на затылке и вызывала боль в голове.
«Девушка была подвержена строгому воспитанию, включающему в себя полный контроль её действий, решений и выборов со стороны родителей, что понесло определённую психологическую травму. В связи с этим мы назовём первый этап гиперопекой, которая по своему определению нарушает личные границы ребёнка…» - говорила адвокат, -«…Девушка вместе с родителями проходили неоднократные консультации у психолога и психотерапевтического врача. Большинство мнений с обоих сторон было решено, но полностью искоренить проблему не удалось, так как гиперопека, как явление, длилось на протяжении всего периода взросления. Далее подсудимая вступила в отношения с подсудимым другой стороны, которые пришли к разрыву, по посылу родителей подсудимой. Лера и Вадим Ковалевские – вышеупомянутые родители выразили претензию в адрес парня своей дочери, который выводит девушку на столь сильные эмоциональные реакции, как нервные срывы, резкая смена настроения и самоугнетение. Так же Лера и Вадим выразили своё недовольство в отсутствии внимания к ним со стороны дочери, которая отдаёт всё своё внимание только своему молодому человеку, полностью прекратив общение с родными. В связи с тем, что Елена Ковалевская по мнению её психотерапевта склонна к сильным привязанностям и эмоциональности, которая негативно влияет на моральное и даже физическое состояние в виде сильных головных болей и, в случае нервных срывов, затруднительном дыхании, мы предлагаем прекратить встречи подсудимых на срок длинной в пять лет. По мнению психотерапевта Елены Ковалевской, этот срок поможет ей восстановиться, оставить прошлое в прошлом и начать новую жизнь. Спасибо, у меня всё.»