И вот, Миша прикрыл глаза, отпуская меня. Я, опёршись на его плечи, встаю. Натягиваю лосины, которые были стянуты впопыхах, надеваю топ. Открываю защёлку, после чего он встаёт, и обхватив большими ладонями мои щёки, притягивает к себе и целует в последний раз за месяц. Да. Раз в месяц это максимум, который мы можем себе позволить. Участи мы встречи, нас могут заподозрить. Я выхожу первая. В туалете больше никого нет, дверь туалета для инвалидов иронически приоткрыта. С опаской выглядываю из туалета, осматриваю раздевалку и замечаю какого-то парня вдалеке. Когда тот поворачивается спиной шмыгаю к выходу в зал, проделывая ту же операцию с выходом из раздевалки, подхожу к рингу.
Сколько эмоций хранят эти канатные перила, эти маты. На нём проводятся официальные бои грубых мускулистых мужиков и парней, крепких, поджарых девушек и женщин. Эмоции победителей, проигравших, разочарованных неудачной тренировкой или амбициозных старательных учеников, смело смотрящих в будущее. Но я на этом ринге вижу лишь свою глупую неконтролируемую и наивную страсть, которая остывая превращается в обуглившиеся комочки боли. Скривившись, я забираю кофту, надеваю кроссовки, возвращаю на места коврик, гантели и прочие материалы, которые я беру здесь. Телефон и наушники, сунутые наспех в кроссовки, никому, к счастью, не приглянулись. Я пытаюсь ровно дышать, не давая волю слезам. Прохожу мимо других тренирующихся, здороваюсь с проходящими тренерами, которые видят меня в этом клубе уже третий год.
Боковым зрением замечаю кроссовки Миши. В следующие две недели я не смогу часами прочёсывать город за ним из-за сессий. Внутри одного из них, как и у меня лежит телефон, у него чёрный пластиковый чехол с Алукардом из его любимого аниме, который я ему дарила, как только появился этот телефон. Стою, улыбаясь понимая, что частичка меня всё ещё с ним, хотя может Разин и не задумывается об этом. Дверь раздевалки открывается, я вздрагиваю и оборачиваюсь на дверь, по телу пробегают противные мурашки, отдавая болью в голове. Но выходит тот парень, который мог заметить сбегающую меня. Это знак, что нужно торопиться, я снимаю чехол и прикрепляю плоский gps-датчик, надевая чехол обратно, запихивая его поглубже в кроссовку. Переворачиваясь, телефон зажигается и высвечивается последняя воспроизводившаяся песня жанра фонк. Всё тот же фонк, который мы оба слушали, когда ходили на тренировки вместе. Ничего не поменялось, просто теперь мы слушаем те же песни на разных телефонах и в разных наушниках, говоря себе, что второго больше не существует. Не будет существовать до поры, до следующей встречи через месяц.
Удостоверившись, что всё выглядит так же, как оставил владелец, я выбегаю из зала и бегу в женскую раздевалку. Домой я возвращаюсь уставшая, распаренная и голодная. Но чувствую, что даже если я съем целую курицу, заедая это плюшками и сверху выпью кофе, я не заполню желудок до конца. Всегда будет не хватать его. Я живу в отдельной квартире от родителей, которые в свою очередь выбрали своим пристанищем загородный посёлок, в котором и построили дом. Но мой телефон обязан по положению суда вечно показывать мою геолокацию. Что ж, ладно, я готова это терпеть, за тишину вокруг, свободу своих мыслей и действий в моём личном закутке.
Пора сделать себе кофе и приготовить поесть, всё-таки мне нужны силы на университетские задания, иначе я так и усну, с пустым животом, пустой головой и пустыми надеждами. Порезать индейку, сварить какой-нибудь гарнир, затем скинуть всё это в одну сковородку, залить сметаной и посыпать зеленью, пару минут потушить и еда готова. Пока готовила сварила себе кофе, чистый без единой капли молока и сахара. Чёрный кофе, такой же чёрный, как угольки в моей душе. На гарнир я придумала булгур, ведь мне нужно что-то с мягким вкусом, сочетающееся со сметаной, но при этом цельнозерновое. Тишина и покой ужинали вместе со мной, кажется им понравилось, ведь их тарелки по итогу были пусты. Вымыв посуду, я покосилась на тоскующую посудомоечную машину. Пока я тут одна, она никогда не наберётся, проще и быстрее будет вымыть одну тарелку, одну пару приборов и чашку, которые я использую на каждый приём пищи.
Открываю ноутбук, пересаживаясь за тем же столом, но за другой стул, чтобы хоть как-то разнообразить своё пребывание. Глупо? Определённо. Но почему не отделить рабочее место от столовой?