735 Связь алхимических фантазий с первичными образами греческой мифологии слишком хорошо мне известна, чтобы я нуждался в доказательствах ее существования. Космогоническая кровосмесительная связь брата и сестры[2269], как и само творение, с древнейших времен было прототипом алхимической великой работы. И все же мы тщетно ищем в греко-римских легендах следы одноногого чудотворца. Мы находим его в ведической мифологии, причем в форме, имеющей в нашем контексте очень большое значение, а именно, как атрибут солнечного бога Рохиты[2270] (красного солнца), которого называли "одноногим козлом"[2271] (ада ekapada). В Гимне XIII, Атарва-веды возносится хвала ему и его жене Рохини. О ней в гимне сказано: "Встань, о, боевая кобылица, живущая в воде", и "Боевая кобылица, живущая в воде, поднялась"[2272] Гимн начинается с этого обращения к Рохини, которая, стало быть, соединилась с Рохитой, после того, как он взобрался на свое самое высокое место на небе. Аналогия с нашим французским текстом настолько поразительная, что автора можно было бы заподозрить в плагиате, если бы существовали доказательства того, что он был знаком с Атарва-ведой. Раздобыть такие доказательства практическим невозможно, поскольку с индийской литературой на Западе познакомились только в начале восемнадцатого века, да и то только в форме изданного Анкетилем дю Перроном Oupnek'hat[2273], сборника упанишад, которые он перевел с фарси на латынь[2274]. Атарва-веда была переведена только во второй половине девятнадцатого века[2275]. Так что единственным объяснением аналогичности этих произведений может быть архетипическая связь.
736 Из этого всего следует, что на нашей картине изображено соединение духа с материальной реальностью. В комбинации принимает участие не обычное золото, а дух золота, так сказать, только правая половина царя. Царица — это сера, как и он, она является экстрактом или духом земли или воды, стало быть, хтоническим духом. "Мужской дух" соответствует дорновой subs-tantuia coelestis, то есть знанию внутреннего света — самости или imago Dei, который здесь соединен со своей хтонической противоположностью, женским духом бессознательного. С эмпирической точки зрения он персонифицирован психологической фигурой анимы, которую не следует путать с "анимой" наших средневековых философов, обычной философской anima vegeta-tiva, элементом, "связывающим" тело с духом. Психологической аниме, скорее, соответствует алхимическая царица [2276] Соответственно, coniunctio представляется здесь соединением сознания (духа), дифференцированного самопознанием, с духом, извлеченным из содержимого бессознательного, которое уже перестало быть таковым. Последнее можно рассматривать как квинтэссенцию образов-фантазий, которые либо спонтанно вторгаются в сознание, либо вводятся в него посредством активного воображения, и, в своей совокупности, представляют нравственную или интеллектуальную точку зрения, противоположную точке зрения сознания или дополняющую ее. Однако, для начала следует сказать, что эти образы являются какими угодно, но только не "нравственными" или "интеллектуальными"; они представляют собой более-менее визуальные картины, которые сначала нужно истолковать. Алхимик использовал их больше как технические средства для выражения таинственных качеств, наличие которых он приписывал своим химическим субстанциям. Психолог же, напротив, рассматривает их не как аллегории, а как подлинные символы, указывающие на психическое содержимое, существование которого не доказано, а просто подозревается, на импульсы и idees forces бессознательного. Он начинает с того факта, что связи, не основывающиеся на чувственных ощущениях, развиваются из плодов воображения, появление которых, в свою очередь, имеет психические причины. Эти причины нельзя постичь непосредственно, а можно обнаружить только с помощью дедукции. В этой работе психолог опирается на современный фантазийный материал. Его в изобилии в ходе лечения производят психозы, сновидения и активное воображение, и он создает возможность для получения точных результатов, потому что всегда можно задать вопрос автору фантазий. Таким путем можно установить психические причины. Образы зачастую настолько похожи на мифологические мотивы, что нельзя не отождествить причины индивидуальных фантазий с теми причинами, которые определили форму коллективных и мифологических образов. Иными словами, нет никаких оснований для предположения, что человеческие существа других эпох фантазировали по совершенно другим причинам, или что их фантазии были порождены idees forces, отличными от наших. По литературным памятникам прошлого можно вполне уверенно сказать, что, по крайней мере, общечеловеческие факты практически одинаково ощущались во все времена. Если бы это было не так, то разумная историография и любое понимание исторических текстов были бы невозможны. Разумеется, имеют место и различия, которые требуют осторожного подхода к каждому конкретному случаю, но различия эти, в основном, поверхностны и утрачивают свое значение, когда аналитик проникает более глубоко в значение фундаментальных мотивов.
2270
Синоним Сурия, солнца. Смотри Hymns of the Atharva-V eda, XIII, 1, 32 (trans, by Bloomfield, p. 211).
2271
Как и "высокогорная" козочка, козел, как правило, имел сексуальное значение; то же можно сказать и о ноге (смотри пр. 154). Этот аспект имеет определенное значение для ситуации coniunctio. (Смотри пар. 688, в котором идет речь о Mercurialis).
2272
Hymns of the Atharva-V'eda, p. 207.Ekapdda является также одностопным стизотворным размером (Греч (.iovono8ia и UOVOTTOSICTIOC). Ада ekapadu имеет и дополнительные значения: "погонщик скота", "пастух", "нерожденный", "вечный". Смотри MacDonell, Sanskrit-English Dictionary, s.v., и Sacred Books of the East, XLII, p. 664.
2274
Оказал большое влияние на Шопенгауэра. В этом сборнике есть глава под названием "Oupnek'hat Naraiin", которая представляет собой отрывок из Атарва-веды. Но там ничего не говорится об ekapad "одноногом козле".