195 У меня было искушение перевести слово "arsenicalis", как "яд". Но такой перевод был бы слишком современным. Не все, что алхимики называли "мышьяком" на самом деле было химическим элементом As. Поначалу, "мышьяк" означал "мужской, мужественный, сильный" (άρσην), и был, в сущности, таинственной субстанцией, о чем можно судить по Lexicon Руланда. Там мышьяк определяется как "гермафродит, средство соединения Серы и Ртути. У него есть общее с природой обоих веществ, и потому он называется Солнцем и Луной"[888]. Или мышьяк — это "Луна, наша Венера, подруга Серы" и "душа". В данном случае, мышьяк — уже не мужской аспект таинственной субстанции, а гермафродитический и даже женский ее аспект. В результате он оказывается в опасной близости к луне и неочищенной сере и теряет свое родство с солнцем. Будучи "подругой Серы", он обладает ядовитым и разъедающим действием. Поскольку таинственная субстанция всегда указывает на основное содержимое бессознательного, то ее особая природа проявляется в отношениях, существующих между этим содержимым и сознанием. Если осознающий разум принял его, она принимает положительную форму, если нет, — отрицательную. С другой стороны, если таинственная субстанция разделена на две фигуры, это означает, что часть содержимого бессознательного была принята сознанием, а часть — нет; на него смотрят под двумя разными, несовместимыми углами зрения и потому его воспринимают как две разные вещи.
196 Именно это и описано в нашем тексте: вору противопоставляется крылатый юноша, который представляет другой аспект или персонифицирует "истинную серу", дух внутренней истины, который мерит человека не по его отношениям с массой, но по его отношению к тайне психе. Этот крылатый юноша (духовный Меркурий) явно осознает свою слабость и "содрогаясь" убегает от неочищенной серы. Опасность, которой подвергается внутренний человек, прямо пропорциональна мощи человека внешнего. Иногда, его спасает только его невидимость. Он настолько мал, что никто бы о нем и не вспомнил, если бы он не был sine qua поп внутреннего мира и счастья[889]. В конце концов, не "восьмидесятимиллионная нация" и не государство ощущают спокойствие и счастье, а индивид. Никто и никогда не сможет опровергнуть той простой формулы, что даже миллион нулей в сумме ни за что не даст единицы, и даже самая громкая речь никогда не сможет отменить простой психологический факт — чем больше масса, тем ничтожнее личность.
889
"Во внешних формах тебе единства не найти.
Свой взгляд навек ты обрати вовнутрь.
Забудь ты о себе во имя всех несчастных,
И ты почувствуешь в себе Бога, по-настоящему Единого".
(Tersteegen, Geistliches Blumengartlein inniger Seelen, No. 102, p. 24.) "Если Бога ищу я вовне, ждет меня его мщение, Только внутри себя можно найти спасение".
(Angelus Silesius, Samtliche Poetische Werke, ed. Held, I, p. 162).