Искатель чуть отставил правую ногу вперёд — так, чтобы сохранить максимально устойчивое положение тела, но почувствовал, как под пяткой начинает крошиться то ли земля, то ли асфальт, и край ноги уже нависает над земной твердью. Поняв, что долго так не простоять, боец, насколько позволяло удушающее сопротивление невидимого соперника, перенёс вес на левую ногу и что было сил оттолкнулся ей назад.
Уже через секунду он спиной назад опрокинулся наземь и скатился вниз — вероятно в ту канаву, которую смог просмотреть ещё в начале своего пути по неизвестной улице. Ударившись об своего соперника, искатель тут же поспешил перекатиться в сторону, чтобы не дать преимущества врагу в схватке.
Боец только успел привстать на ноги, даже ещё не распрямившись, как ощутил на лице несколько горячо жгучих полосок. Это был удар когтями, с вероятностью 99 %. Искателю тут же вспомнилась внешность когтистого — его длинные когтищи как раз могли оставить такой след и такой эффект — близкий к эффекту удара холодным оружием.
Удар был довольно болезненный, но не настолько сильный, чтобы снова потерять равновесие и упасть на землю.
— Ты чё там, где? — с намечающейся паникой в голосе послышался в темноте голос. — Давай сюда, быстро.
Послышался очередной скрип двери, а затем быстрый суетливый бег. Искатель заметил смутные очертания какого-то строения, на первый взгляд показавшегося домом. Калитка явно оставалась распахнутой, и он вошёл в неё, на всякий случай выставив впереди локоть, чтобы не удариться обо что-нибудь.
Недалеко от дома сновала туда-сюда неуклюжая фигура. По шагам можно было предположить, что этот человек был растерян абсолютно, а фраза компаньона — по всей видимости, связанного со штабом, привела его в полное недоумение, страх и посеяла панику.
— Да где ты там, ушлёпок? — штабной тоже начинал нервничать, но держался более спокойно. Особых движений с его стороны не было слышно. Похоже, он готовился нанести удар, но тоже не знал, в каком направлении бить.
В плотном ночном саване раздалось звонкое стрекотание. Боец вряд ли смог бы перепутать этот звук с чем-то ещё — это был электрошокер. Звук повторился, и теперь, кроме звука, искатель обратил внимание ещё и на синий проблеск во тьме — словно промелькнула микромолния.
Наверное, штабной хотел воспользоваться им, отчасти, как фонариком, но эту функцию шокер явно не тянул. А возможно, он просто делал разряды наугад, в разных направлениях, пытаясь задеть или хотя бы отпугнуть искателя. Но он не учёл, что этими действиями он более явно обнаружит своё расположение в кромешной тьме.
Боец, сделав два тихих, но быстрых шага, с ноги шибанул в направлении недавно мелькнувшего разряда электошокера. По ощущениям, попал то ли в живот, то ли ближе к рёбрам. В темноте раздался негромкий, но резкий возглас штабного.
В темноте расчехлять рюкзак, начинённый нехитрым набором с трудом раздобытых спецсредств для ведения ближнего боя, было бы неудобно и долго. Искатель старался определиться, куда отшагнул противник, чтобы нанести следующий удар.
Шелест шагов описал полукруг — теперь штабной, похоже, был за спиной искателя. Тогда боец тоже обернулся и, прикинув местоположение врага, кинулся вперёд, замахнувшись кулаком в предположительном направлении оппонента. Но ударить не успел — в глаза ударил яркий свет.
Тот, второй из разговаривавших, вернее, слушавший, включил уличный фонарь, висевший рядом с домом. Для глаз, долгое время находившихся в кромешной тьме, этот свет показался вспышкой света от мощного прожектора. Искатель инстинктивно прикрыл левой рукой глаза и немного опустил голову, чтобы не быть дезориентированным полностью.
Через секунду штабной разбежался и с прыжка растопыренной пятернёй влепил в лоб врагу. Искатель отшатнулся и отступил на пару шагов назад. В шее возникло болезненное ощущение, немного похожее на то, которое возникает, когда случается вывих.
Оставаться в таком уязвлённом положении — ослеплённым светом лампочки — боец не собирался. Он несколькими быстрыми скачками переместился в сторону — так, что лампа стала светить ему справа. Это не было критично — всю панораму боя можно было наблюдать максимально детально.
Штабной пристально смотрел на искателя, выжидая удобного момента, чтобы напасть, но всё не решался. Второй, который, включал свет, просто стоял и смотрел на происходящее — по всему было видать, что он не привык к такого рода сценам не только в качестве участника, но и в качестве наблюдателя.
— Что стоишь, паскуда? Помогай.
Слова не возымели мощного и сиюминутного эффекта, и мужчинка стоял переминаясь с ноги на ногу, явно тяготясь и пугаясь происходящего. Он не понимал, чем реально может помочь.