Тереза рассмеялась и этим словно разозлила океан. На корабль налетел шквал, в борт ударила волна, внутренности корабля жалобно заскрипели и его ощутимо качнуло.
А еще мистер О’Хара говорил, что, вернувшись из путешествия, она будет другой.
- Почему? - поинтересовалась тогда Тереза.
- Так всегда бывает, - сказал, пожав плечами, пожилой репортер, а потом, улыбнувшись, добавил. – Закон природы.
Поездкой на японское представление распоряжался капитан Хемпсон. Откуда-то появились двухколесные повозки, в которые впряглись одетые только в набедренные повязки японцы.
«Какой ужас?!» – подумала Тереза.
Спроси сейчас Терезу, к чему относилось это «какой ужас», к тому, что ей придется ехать на повозке, запряженной человеком, или к тому, что этот человек-возница едва одет, она бы не смогла ответить. За нее на этот вопрос ответил мистер Томпсон.
- Не стесняйтесь, - сказал он ей. – Мы помогаем заработать этим бедолагам на хлеб для семьи.
Сам мистер Томпсон спокойно забрался в повозку, которая под ним жалобно скрипнула.
«Хорошая отговорка,» - подумала Тереза, забираясь в повозку. Терезу повозка, казалось, совсем не заметила.
Раздалась гортанная команда. Возчик Терезы тоже что-то кашлянул, и вся процессия тронулась. Ехали минут двадцать вдоль моря, потом свернули в горы и остановились около одиноко стоящего здания.
«Красивый… сарайчик,» - назвала про себя это здание Тереза.
Сарайчик – потому что здание было небольшим и каким-то несерьезным. Вместо стен заборчики из выкрашенных в красный цвет жердей, такого же цвета были хлипкие решетчатые двери. Только крыша, со слегка загнутыми вверх краями, выглядела монументально. И еще… Каждая деталь этого «сарайчика» была сделана настолько аккуратно и изящно, что называть его сарайчиком без эпитета «красивый» было совершенно невозможно. Стояло здание на фундаменте из больших гранитных блоков. Это был завершающий штришок. Все вместе говорило, что это здание не просто хозяйственная постройка.
- Это их церковь, - сказал Терезе, оказавшийся рядом с ней пресвитерианской священник.
Приехавшие остановились, не доходя здания, на краю утоптанной площадки. Рикши со своими повозками, ушли в глубь леса, который окружал здание, и растянулись на траве.
В стороне от пассажиров «Пасифика» расположилась небольшая группа японцев, как видно, крестьян. В отличие от иностранцев японцы сидели на земле, поджав колени под себя.
Раздались звуки свирели, и из здания вышла небольшая процессия. Впереди двигались несколько человек игравших на свирелях, как видно, выполненных из бамбука, а на головах у них были большие тростниковые корзины. Перед лицами музыкантов плетение корзин было редким, что позволяло им видеть дорогу. За ними двигались четыре девушки в черных халатах. Шествие замыкали несколько человек в львиных масках, бивших палочками в небольшие барабаны.
Когда все вышли на площадку, музыканты уселись перед храмом, а девушки медленно начали водить хоровод.
«Это просто танец или какой-то обряд?» - подумала Тереза.
Вдруг со стороны храмовых ворот выбежал еще один человек. Лицо у него было закрыто мужской маской. Чтобы никто не ошибся, что это мужчина, маска изображала густую черную бороду и взъерошенную шевелюру. Он проник внутрь медленного хоровода девушек и начал бешено кружиться. В его руках была толстая, короткая палка, выкрашенная, как и многие детали храма, в красный цвет. Человек время от времени подбегал к той или иной девушке, приставлял красную палку к своему паху и делал непристойные движения.
Тереза почувствовала, что краснеет.
Иногда этот человек бросался к группе, наблюдающих представление, японских крестьян и начинал делать свои движения с палкой в их сторону. Крестьян это ничуть не смущало, а даже радовало. Они смеялись и призывно махали руками. Потом этот танцор возвращался обратно в круг танцующих девушек.
Резко взвыли свирели, и одна из девушек вышла из хоровода и распахнула полы халата. Под ними был еще один халат, но крестьяне восторженно закричали. Человек с палкой подскочил к девушке и что-то прокричал. Девушка, неожиданно громко, прокричала в ответ.
Тереза беспомощно оглянулась.
- Они кричат «у меня выросло, а у меня не выросло», - пояснил стоящий рядом капитан Хемпсон, а пресвитерианец усмехнулся.
В этот момент и человек в мужской маске, и девушка начали ритмично двигать телами.
Терезе показалось, что у нее покраснело не только лицо. Казалось, что все ее тело стало красным и горячим. Но, к счастью, представление скоро закончилось.