Спустя примерно час вдоль тракта все еще продолжали громоздиться груды костей, хотя теперь они выглядели старше тех, что встречались отряду ранее. Желтоватый оттенок их стал куда более насыщенным, местами к нему добавлялся зеленоватый отлив. Сами пирамидки так же изменились, их структура стала куда более небрежной — так расползается и теряет форму под неумолимым действием времени старая каменная кладка. Однако заканчиваться жутковатая аллея по–прежнему даже не думала.
— Интересно, как долго копились эти скелеты? — вдруг сказала Ларри. — Того, что мы здесь увидели, вполне может хватить на небольшую армию. Чтобы набрать такое количество с помощью одной крохотной ловушки, особенно с учетом перезарядки, нужно через нее день и ночь толпы народа гонять. По–моему, со времен императора Максимилиана тут такой посещаемости не наблюдалось.
— Не исключено, что раньше ловушек было больше, — ответил Хельстайн, — либо пополнение происходило и каким‑то иным способом.
— Здесь кости уже очень старые, — невольно понижая голос, сообщил Монметон. — Они вполне могут оказаться ровесниками максимилиановского похода.
— Серьезно? А чего ж они тогда до сих пор не истлели? — Дьюин с подозрением посмотрел на проплывающие мимо грязно–желтые кучки.
— А почему тракт до сих пор не зарос? — в тон ему ответил Монметон. — Видимо, из‑за того же самого сорта магии.
Ларри фыркнула, но никак не прокомментировала предположение академика. Отряд снова на довольно продолжительное время погрузился в напряженное молчание. Потом Дьюин вдруг привстал в стременах и, прищурившись, глянул вдаль.
— А ведь дорога‑то заканчивается.
В голосе наемника было слышно удивление. Казалось, за прошедшие дни он настолько свыкся с трактом, что ожидал, будто тот будет длиться бесконечно.
— Где это она заканчивается? — с подозрением пробормотала магичка.
— Впереди вестимо.
Остальным понадобилось куда больше времени, чтобы заметить, как светлеет вдалеке воздух, свидетельствуя о наличии обширного открытого пространства.
— Наконец‑то! — с облегчением вздохнул Монметон. После затянутого вечной туманной дымкой тракта и унылых болотистых низменностей, его окружающих, занимающееся вдалеке золотистое сияние, как пресловутый свет в конце тоннеля, обещало избавление от тревог, ответы на все вопросы и, возможно, завершение пути.
Однако радоваться, как вскоре выяснилось, было рановато. Кони, вроде бы попривыкшие к некромантическим элементам окружающего пейзажа, по мере приближения к свету вновь начали выказывать беспокойство.
— Ну, а теперь‑то вас что не устраивает, черти? — в сердцах рявкнул Дьюин, пытаясь сладить одновременно с двумя жеребцами.
— Осторожнее, впереди магия, — вдруг сказала Ларри, прикрывая глаза. — Плетение архаичное. По структуре напоминает то, что было возле поваленной стелы, только здесь она раза в полтора сильнее.
— Не поверю, чтобы они из‑за магии перебесились, — наемник кивнул на лошадей, которые, наконец, замерли, мелко дрожа и издавая храп, переходящий в совсем уж странные горловые звуки. — Ведут себя так, будто зверя чуют.
— Может, и чуют, — не стала отрицать магичка. — А вот у меня на зверей нюх плохой, так что лучше промолчу, пока доказательств не встречу.
Она двинула Рошана пятками в бока, заставляя идти вперед. Аргамак повиновался неохотно, однако остальные лошади выказывали еще меньше энтузиазма, поэтому в итоге Ларри оказалась в авангарде со значительным отрывом и конца тропы достигла первой.
— Да уж… — только и сказала она, останавливая коня на границе света и тени и дожидаясь, когда остальные ее догонят.
Дьюин немного ошибся в своих предположениях. Тракт не заканчивался, он всего лишь прерывался обширной идеально круглой поляной, посреди которой горделиво возвышалась угольно–черная стела, покрытая огневыми узорами — судя по виду, ближайшая родственница встреченной отрядом в болотах. За поляной дорога вновь продолжалась, уходя в зеленый полумрак и просматриваясь едва ли дальше, чем на десяток родов. Еще две тропы, не в пример тракту заросших и запущенных, скорее угадывались, чем узнавались, среди плотной стены кустарника, теснящегося по краю поляны, не смея переступить некую невидимую черту. Впрочем, в настоящий момент все эти детали, подмеченные чисто машинально, Ларри не интересовали. Ее пристальное внимание было привлечено к тому, что лежало на нещадно вытоптанной и местами выжженной до черноты траве.