Он попросил Оле Мортенлина сколотить для него тележку и заплатил за работу золотым рогатым шлемом. Украл из пещеры с золотом викингов, когда в последний раз была его смена.
Оле Мортенлин отвез шлем в Национальный исторический музей в Осло, а тролля Трумпа привлекли к уголовной ответственности за кражу национального достояния. Правда, в Уголовном Законе Норвегии не нашлось статьи для наказания троллей. Законы ведь написаны для людей. И его просто прилюдно высекли на главной площади деревни Тиммерхавн ивовыми прутьями. Целую неделю он не мог даже сидеть.
Сердобольная фру Андерсен носила ему сырники и сметану, чтобы не помер с голоду.
Но Берсерк следил за ней и нахально сжирал половину, стоило старушке отдалиться от дома тролля на пару шагов.
В конце концов родственники Трумпа пригнали к нему никчемного внучатого племянника сводной сестры тридцатой жены его двоюродного дяди со стороны второго мужа племянницы его приемной матери. У троллей родство в почете. И этот недомерок, чье имя даже произнести невозможно, позор всего тролльего рода, вывозил Трумпа на прогулку.
– Здрасьте, уважаемая госпожа Йотта! – льстивый грубый голос из кучи черной свалявшейся шерсти в тележке, которую рывками толкала другая кучка, поменьше. И четыре выпуклых черных глаза враждебно и подозрительно глянули на Йотту. Она равнодушно посмотрела на них и прошла мимо, едва кивнув головой. Она разыскивала Мика Толстозадого, чтобы тот помог ей в генеральной уборке. Надо было разломать несколько старых вещей.
Когда Мик Толстозадый с воодушевлением и шумом сокрушил старый трухлявый сундук, а потом посудный шкаф, он разгорячился и спросил Йотту, не хочет ли она сменить стены и крышу. К зимовке он подкопил немало сил, так что с радостью сломает еще чтонибудь.
Мик стоял перед ней на задних лапах и смотрел сверху вниз добродушно и просительно. Заплаты на его шкуре заросли новой шерстью, длинной и блестящей.
Йотта рассмеялась и попросила разбросать щепки по лесу, пусть гниют и удобряют землю. Вручила Мику бочонок меда, который ее пчелы всё лето собирали с сон-травы, и распрощалась с ним.
Глядя, как медведь бежит к лесу на трех лапах, смешно вскидывая свой обширный зад, она мысленно приказала Берсерку не отвлекаться от тренировки своих котят и не мешать Мику благополучно пройти по его территории. Уловила гневный протест лохматого диссидента – а как же иначе, – повторила приказ и послала вдогонку Мику рукотворную руну Удачи.
Не нужно большого зеркала в доме, когда в нем играет радость. Йотта выбрала для сегодняшнего дня длинную юбку из летящего зеленого шелка и белую блузку с расшитыми рукавами и воротом. В узоре зеленые мелкие листья березы были причудливо перевиты оранжевыми рунами Радости и Уверенности.
Волосы она вымыла водой из озера Эль-явр с настойкой из сосновой коры, и они мерцали цветом молочного шоколада. Она заплела две толстые косы и уложила их на затылке, скрепив листьями стрелолиста.
Пока Йотта занималась прической, колокольчики на ее браслетах вызвонили новую мелодию, и стая молодых зябликов расселась на перилах крыльца.
Последнее магическое действо – капля настойки травы Фригг на шею и по капле на запястья.
Серебряный перстень с руной Могущества и Силы на указательный палец правой руки. Сумку из светлой оленьей кожи через плечо.
Вот так фру Йотта Свамменхевен, древняя прорицательница и Великая вёльва, прожившая на свете много тысяч лет, обозначила свой грядущий день. Как обычная земная женщина, довольная собой, и потому защищенная от любого зла – человеческого или небесного. В любом из миров.
Она вышла на крыльцо, дошла до опушки леса и оглянулась на чистые окна. Вздохнула глубоко, на секунду вспомнила тот страшный ураган и отправилась в деревню Тиммерхавн. Ей хотелось побыстрее заказать Оле Мортенлину, мастеру на все руки, новый сундук для ее Книг и рукописей и новый шкаф для трав, настоек и порошков. И конечно, посудный шкаф.
Дом старушки фру Андерсен стоял выше всех, сразу за Большим камнем на краю деревни.
Когда Йотта подошла к невысокой изгороди из гранитных валунов, фру Андерсен выходила из дома. В ее руках был тот самый кофейник, который она никому не разрешала чистить уже лет сто, не меньше.
– Как мыши? Не беспокоят, уважаемая фру Андерсен?
Старушка поджала губы и с вежливым достоинством ответила, что внуки ей привезли из Осло чудо-порошок, который действительно, она голосом подчеркнула это слово, убивает надоедливых воришек и вредителей.
– А если вы не будете воевать с ними и убивать, а просто запретите приходить в ваш дом?
– Как я могу это сделать? Я же не ведьма… – фру Андерсен с осторожным вызовом посмотрела на Йотту.
Йотта улыбнулась, вынула из сумки небольшой полотняный мешочек и протянула его старушке.
– Это листья наоборот-горошка. Разложите их в доме и вдоль изгороди. Мыши не любят этот запах и будут обходить ваш двор за десять тысяч мышиных шагов. Они глупые и не понимают, что должны жить в лесу. Но убивать их не надо этим страшным ядом. Пожалуйста…
Фру Андерсен от изумления выронила кофейник, и он упал в таз с разведенным навозом для огорода. Она всплеснула руками, сделала шаг навстречу Йотте и осторожно взяла мешочек с листьями.
Кофейнику тоже повезло. Впервые за столетие его вычистили до блеска.
Дурищу Силджун Йотта встретила около деревенского магазина. Вёльва поздоровалась и спросила, как поживают они с Индриксом, бегает ли он на Проклятое болото к своей Кэйе. Силджун открыла рот, состроила плаксивую гримасу и громко зашептала, обдавая Йотту запахом квашеной капусты и жареной рыбы:
– Ох, миленькая вёльва, да никуда он не бегает. В лес за клюквой и грибами с трудом гоню. А и со мной не спит, подлец, как ушел тогда ночевать в баню, так там и живет.
Узкие черные глазки Силджун занавесила влага, бесформенные губы искривились в беззвучном плаче. Выцветшее платье с черными кругами подмышек задралось спереди, обозначая всё непривлекательное изобилие ее телес.
Йотта отошла на шаг от пахучей Силджун, немного подумала и неожиданно предложила как-нибудь вечерком прийти к ней в гости, в ее дом на другом берегу озера Эль-явр. Они вместе попарятся в бане, а после бани Йотта заварит специально для нее целебный чай. И если Силджун захочет, Йотта откроет ей маленькие женские тайны, которые не надо знать мужчинам. Потому что они, как дети, любят всё новое и необычное. И женщины это понимают и много чего напридумали, чтобы их мужчинам было интересно с ними. Надо только немного научиться…
Силджун открыла рот, ее слезы высохли, а хитрые глазки выдали простенькую мысль о выгоде. Она прижала руки к груди и выдохнула:
– А настойку травы Фригг ты мне дашь? Йотта усмехнулась и насмешливо посмотрела на нее.
– Конечно, Силджун, получишь и настойку травы Фригг. После того, как сделаешь всё, о чем я тебе расскажу и что покажу.
– А сколько ты с меня возьмешь? – скупая и подозрительная Силджун исподлобья смотрела на Йотту. – У меня нет денег, чтобы платить тебе полную цену. Ты же много запросишь…
– Ты заплатишь мне клюквой. Грибы для меня дети Хоппера уже собрали и теперь сушат на соснах. А для клюквы готовы три новых ясеневых бочки. Вот ты их и заполнишь. И еще пообещаешь выбросить это платье и сшить себе новое. Согласна?
– Да, миленькая фру Свамменхевен. А когда можно прийти?
– Когда молодая Луна начнет свой новый цикл. Это будет завтра, Силджи.
Йотта легким шагом обошла громоздкую Силджун и отправилась дальше. Зеленый шелк взлетел от случайного ветра и ласково обнял тело, а колокольчики на браслетах отозвались веселым смехом.
На крыльцо дома смотрителя озера Эль-явр, шкипера и бывшего губернатора Исландии Оле Мортенлина, сына Бьорна Магнуса Таденлика, Йотта поднялась, приподняв подол длинной шелковой юбки.