Маргарита оказалась в сложной ситуации выбора, которого, в отсутствии других родственников, и в принципе не существовало (у меня сложилось впечатление, что у живущих ныне вообще нет никакого выбора): отец и маленький брат давно умерли, и с той стороны из родни остался лишь дядя по матери Ренье, наложивший свою лапу на их родовой замок, и в качестве опекуна выдавший её замуж за “выгодную” партию- по сути, продав подороже, но в этом не было чего-то особенного, — все так поступали. От порядком подзабытого дядюшки ничего хорошего не ждала, только новое принудительное замужество или монастырь- к чему пока совсем не стремилась, и в данный момент лишь хотела отсрочить момент их новой встречи- по её словам, неприятный товарищ, — этот дядя. Но и от мужниной родни ожидать хорошего отношения не приходилось, и куда бедной податься? Теперь открылась и ещё одна причина, по которой сразу, как предоставилась возможность, не вернулась в замок Люньи- она уже не считала его своим… а здесь к ней хорошо отнеслись, опять же защиту пообещали… Я, если честно, и не подумал, что здесь такие шекспировские страсти кипят.
Слушая её прерывистый, со слезами в голосе, рассказ, словами и действием- поглаживая временами руку- успокаивал взволнованную девушку. И думал: даже если бы этот Жоффруа не возжелал моего, такого соседа мне точно рядом не надо- значит, и не будет, — постараюсь. А за то, что он заставил мою маленькую девочку слёзы ронять, буду делать больно. И за меньшее бы, так сказать, обнулил… Вроде бы успокоилась, и хотя слова не были сказаны, мне было совершенно ясно- не брошу. И помогу, чем смогу, даже если на стороне семейки де Бисси закон- что он значит для человека уже давно существующего вне любого правового поля. Ничего…
Разослал во все стороны разведку и приказ гонцами, стягивая его посредством отряды, несущие постовою службу, в единый кулак, а сам присел в соларе прикинуть расклады: артиллерия пока не готова, но это только пока- пушкарю и его помощникам я уже рассказал и показал процесс изготовления пороха, они и продолжат начатое, — лишь бы не переусердствовали, а то куда потом возвращаться? И придётся, стало быть, пока по старинке решать проблемку- добрым железом. Сто шестнадцать бойцов уже застоялись- которую неделю тренируются и в шеренгах, и в колоннах, — опробуем теперь на супостате, что получилось. Постараюсь до замка противника не подпускать- мало ли чего, а мне, кажется, даже понятно чего именно он может учудить- и встречу в подходящем месте. Посмотрим…
Ждать долго не пришлось. Уже через три день, мои отряды, ориентированные на поиск противника в северном направлении обнаружили входившую в Турню по дороге из Дижона внушительную колонну. До четырёхсот воинов насчитали, и тут были все: и пехота, и арбалетчики, и рыцарская конница, и, что меня особенно удивило, допотопная артиллерия, представленная двумя небольшими бомбардами. Удивило в том плане- не ожидал, что их уже в полевых сражениях применяют. Или-это для осады? Да, так будет вернее, ведь, если мне не изменяет память, заряжают эту дуру, представьте, отсоединив тыльную часть, которую набивают порохом и… присоединяют обратно. Это у меня эта фраза заняла строчку, а у них уйдёт на подобную перезарядку целый день, потому как сей муторный процесс чрезвычайно кропотлив и небезопасен, настолько, что чуть не так- и ты на небесах. Потому и не стремится никто в управление этой техникой- и обычно пушкарями, или наверное правильнее таких людей назвать бомбардирами, ставят самих создателей. Мол, если что- им и отвечать. Жизнью своей…
Такая численность противника стала для меня несколько неожиданной, по плану мною предполагалось полевое сражение, но в свете открывшихся обстоятельств, оно стало выглядеть рискованным- нас то, получается, вчетверо меньше. Вот и подумаешь… Но преодолев первоначальное волнение и неуверенность, задумался- разве таких побед не было в истории? И, действительно, стоило правильно задать себе вопрос, и тут же, в качестве ответа, в моей голове всплыли разнообразные подобные случаи- выбирай подходящий. Так-так…