Из актового зала повалил народ.
— Чего там? — обеспокоенно спросил дед, — Опять учения?
— Не, тут ладья, большая, идет пока далеко, правда… Б. ть! Да они же к нам поворачивают! Общая тревога! Олесь, вешай «Опасность!»!
Народ заметался. Олесь побежал менять флаг, остальные скрылись в домах. Я наблюдал за ладьей. Она так же неуверенно, и довольно медленно двигалась к берегу. Не просто к берегу, а к нашей заводи! Похоже, пора паниковать.
Я слетел с дерева, тоже кинулся в дом. Из дома уже вышел дед, в полном облачении с эвакуационным рюкзаком, щитом на спине, арбалетом и копьем. Мимо пронесся Кукша с криками «Что случилось?», и, не дожидаясь, ответа бросился в дом, облачаться тоже. Молодец, правильно обстановку оценил.
Я тоже побежал к своему с Зоряной дому. Жену застал в полном облачении, укладывающей в рюкзак металлическую посуду.
— Что там, на озере? — на моей супруге лица не было, лишь бледное, как снег, пятно, с большими глазами.
— Лодка большая, к нам идет, — отрывисто отрапортавал я, — ты не волнуйся, может мимо пройдет…
Я притянул Зоряну, поцеловал ее, произнес только:
— Я тебя люблю.
— Я тебя тоже, — ответила она, погладила меня по голове, и водрузила мой фанерный шлем, помогая застегнуть подбородочный ремень.
Тренировки не прошли даром, через десять минут все с рюкзаками стояли у флагштока, во всеоружии. С холма, что отделял нас от озера, скатился дед:
— Идут ровнехонько на нас.
Я оглядел всех присутствующих:
— Мы долго тренировались на этот случай, вы все знаете что делать. Так давайте же…
Лица моих родственников были хмурые. Агна сильно сжимала копье в руках, Леда теребила руку арбалета, Обеслав грустно одевал рюкзак. Я посмотрел сквозь них. На наши дома, кузницу, недостроенную литейку… Там вон надо переложить кирпичи, Кукша криворукий делал, видать, у меня ровнее получается… Цветы в клумбах у входа в дом уже отцвели, и вся земля была засыпана синими лепестками… Вон бревна для забора, тоже делать надо… Из глубины поднимался комок к горлу. Судя по лицам моих родственников, теперь уже не только кровных, у них тоже.
А потом пришла злость. Даже не злость, ярость. Ярость и азарт. Хрен вам, гопники средневековые, а не наша деревня! Хрен вам, а не добыча! Кровью, суки, умоетесь!!
Я достал арбалет из-за спины, деревянный, не успели сделать железные-то:
— Вы все знаете, что делать, — повторил я, — но сегодня мы сделаем по другому.
Все замолкли, и уставились на меня.
— Такие уроды, как подплывают к нам, убили Первушу, Вторуши и Всебуда. И хотят нас убить, а все, что мы тут за три года построили, разорить, да пустить на цацки для баб своих, да на бухло. Сколько труда и пота мы вложили в наши дома, в наши поля, в наш лес. И отдавать я это просто так всяким у…кам не собираюсь!
Я повысил голос, народ малость воодушевился.
— Мы с вами для нашего счастья строили наши дома! Наши станки!! Наши кузницы и мастерские!!! За каждый расколотый камень заплатим мы страшной ценой!!!
— Ура, — неуверенно произнес Обеслав.
— Ур-а-а-а-а-а! — закричал я.
— Ураа-а-а-а-а-ааааааааа! — разнеслось по деревне.
Ярость обуяла не только меня. Народ воинственно поднял копья. Лица были перекошены в праведном гневе. Вроде и речь моя была коротка и не такая красноречивая, но попала в десятку. Мы решили отстоять свое право на ту жизнь, которую мы для себя тут устроили.
— Олесь! Подмимай НАШ флаг! — пацан стремглав бросился к флагштоку, красное полотнище сначала неуверенно, потом все быстрее пошло вверх, достигло конца, порывом ветра его развернуло. Пусть оно уже выцвело и пообносилось, но это наш флаг, наш символ, символ нашего рода, биться за который мы собирались.
— Буревой, заводи трактор — дед прекратил потрясать копьем, и посмотрел на меня с недоумением — мы принимаем бой!
Дед не стал спорить, кивнул и побежал к гаражу.
— Остальные, рюкзаки в дома, детей на чердак, к люкам. Веселина, ты с торца, Влас с тобой. Сбор возле меня. Зоряна, захвати мой рюкзак. Кукша, отдай свой Агне, за мной! Закрывайте ставни!
Деревня засуетилась. Но суетилась она не бестолково, а достаточно деловито. Раздался мат со стороны гаража, потом пыхнул пар, послышался звук ускоряющейся паровой машины. Мы с Кукшей побежали к заводи. Забрались на край холма, вели наблюдение.