Джим совершил ужасный поступок. И теперь он найдет смерть в какой-нибудь пьяной драке, или, что еще хуже, сделается членом этой разбойничьей банды и опустится окончательно.
Это было тяжким наказанием для Джейн. Она сама навлекла на его голову такое несчастье. Как была она глупа и лжива, как бессмысленно кокетничала своим равнодушием к нему. Она любила Джима Клэва. Она осознала это слишком поздно, только когда поехала следом за ним.
Но несмотря на весь свой ужас, Джейн почувствовала горячее желание спасти своего Джима, хотя бы ценою собственной жизни. Ее страх перед Келсом исчез, так же исчез он и перед остальными бандитами, за исключением одного Гульдена. Его она не считала человеком, перед ним она была бессильна. Еще на других можно было как-то повлиять, на Гульдена уже никогда.
Постепенно ее мучительные мысли улеглись, она успокоилась, и только тупая, тихая боль осталась в груди. Прошлое ушло куда-то страшно далеко. Настоящее было ничем. Одно будущее имело значение, потому что там скрывался Джим Клэв. Она не уйдет отсюда. Она пойдет дальше, в Кабин Галч.
Глава VIII
Прошло три дня. Джейн так усердно ухаживала за Келсом, как будто она и в самом деле была его женой. Почувствовав себя значительно окрепшим, Келс решил тронуться к главному лагерю в Кабин Галч. Его тянуло туда, и всякое возражение он отклонял с властным нетерпением. Товарищи поочередно должны были поддерживать его в седле. Спустя четыре дня лошади были оседланы и вся поклажа увязана.
За эти несколько дней Джейн убедилась, что ее присутствие разбудило в душе Келса давно заглохшую, возможно почти уже умершую сторону. Когда она находилась возле него, он становился совершенно иным человеком. Вероятно, он и сам не замечал за собой подобных превращений. Он принимал уход Джейн с удивлением и благодарностью, но ни разу не проявил жалости или желания как-то поддержать ее. Видно было, что он безнадежно влюбился в нее. Его странные красивые глаза следили за каждым ее шагом, и в глубине их зажигался мечтательный огонек, но в ее присутствии он большей частью молчал.
Джейн постоянно ощущала на себе и взгляды других бандитов, обычно глядевших на нее исподтишка и почти со страхом. Но Гульден и тут представлял собою исключение. Верзила-бандит подолгу впивался в нее мрачным неподвижным взглядом, не проявляя никакого любопытства или удивления. Вероятно, женщина казалась ему очень странным существом, и его волновали непривычные чувства. Случайно встретившись к ним глазами (а она это старалась делать как можно реже), Джейн внутренне содрогалась, и при этом ей всегда вспоминалась история об одной горилле, укравшей белую женщину. Она никак не могла отделаться от этого воспоминания, и оно играло большую роль в ее дружелюбном отношении к Келсу.
В это утро Келс пожелал одеть свой пояс с револьвером. Кобура и полный патронташ для такого слабого человека, как он, являлись непосильным грузом. Рыжий Пирс настойчиво доказывал это, но Келс только отшучивался. Все бандиты, за исключением Гульдена, были преисполнены к нему явным дружелюбием и постоянной заботливостью. Джейн догадалась, почему Келс пристегнул свой револьвер. Он хотел быть каждую минуту готовым защитить ее.
Когда все тронулись, Джейн было приказано ехать впереди Келса и Пирса; последний должен был поддерживать в седле своего атамана. Погонщиками лошадей с поклажей были Бейд Вуд и Французик, Гульден замыкал кортеж.
Такой порядок сохранился вплоть до полудня. Первый привал сделали на затемненной деревьями душистой полянке. Келс выглядел измученным; его лоб покрылся клейким потом, его избороздили морщины страдания. Но несмотря на это, он терпеливо сносил все мучения и весело торопил своих товарищей.
Спустя час они тронулись дальше. Ложбина становилась все длиннее, шире и гористее. Тропинка постепенно расширялась. Возвышенность понижалась, о чем можно было судить по более быстрому бегу ручьев и потеплевшему воздуху.
Не проехали еще и половины пути после первого привала, как Келс уже совершенно обессилел. Без поддержки товарищей он, вероятно, вывалился бы из седла. Бандиты по очереди поддерживали его. Ехать возле его лошади в согнутом положении и держать всю тяжесть его тела на себе было далеко не легким делом. Джейн заметила, что Гульден ни разу не предложил своих услуг. Ощущение его постоянного присутствия позади себя не покидало ее, и время от времени, едва только он подъезжал ближе, это чувство усиливалось, и она поняла, что Гульден внимательно следит за нею. Когда же кавалькада остановилась, чтобы устроить лагерь на ночь, Джейн вдруг охватил ужас перед какой-то неминуемой опасностью.