7 сентября несшие дозор "МО-207" и "МО-124" под командованием старшего лейтенанта И. П. Чернышева обнаружили и обстреляли прорывающиеся к фарватеру четыре торпедных катера противника. Один из них получил повреждения от орудийного огня "МО-207", остальные отошли к своему берегу.
В следующую ночь этот же дозор засек группу вражеских катеров южнее выхода из пролива Бьёркёсунд. Шум винтов обнаружил вахтенный гидроакустик шестнадцатилетний юнга Кузнецов. Наши катера пошли на сближение с противником. Вскоре сигнальщик Петров заметил три катера, но они тут же повернули на обратный курс. Через десять минут наплывшая полоса тумана скрыла их.
Дозор лег в дрейф, и в это время гидроакустики обоих "охотников" доложили о шумах винтов с северо-западного направления. В 1 час 34 мин. в разрывах тумана показались силуэты трех тральщиков, миноносца и буксира с баржей в охранении большого количества сторожевых катеров. Южнее следовали еще пять катеров.
Командир дозора немедленно сообщил по радио об обнаружении конвоя и вызвал корабли поддержки.
Более трех часов "МО-207" и "МО-124", следуя параллельным курсом с противником, вели наблюдение и доносили о его движении.
Вражеские катера пытались оттеснить наш дозор, но были встречены орудийно-пулеметным огнем. Противник поставил дымовую завесу. Тем самым он создал благоприятные условия для выхода в атаку наших торпедных катеров, высланных к месту обнаружения вражеского конвоя. В 3 часа 30 мин. они нанесли удар и повредили два тральщика . Почти одновременно конвой атаковала наша авиация.
Бои, проведенные нашими катерниками летом и осенью 1943 года в восточной части Финского залива, как правило, носили ожесточенный характер. Гитлеровцам пришлось туго в этих боевых схватках. Не случайно немецкий военно-морской историк Ф. Руге пишет, что "малая война в Финском заливе вызывала длительное напряжение сил".
Экипажи катеров МО в этой "малой войне" показали подлинные образцы мужества и героизма.
"Можно лишь дивиться собранности, физической и моральной стойкости наших катерников", - замечает в своей книге бывший командующий Краснознаменным Балтийским флотом адмирал В. Ф. Трибуц.
В роли транспортов
Ни на один день не прекращалась напряженная борьба на коммуникациях между Кронштадтом и островами восточной части Финского залива. Гитлеровцы отчетливо представляли их оперативное значение и стремились сорвать наши морские перевозки, перерезать артерию, питавшую базу флота на острове Лавенсари и весь этот важный укрепленный район.
Корабли и катера Охраны водного района КМОРа, обеспечивая бесперебойное снабжение островных гарнизонов, несли дозорную службу у наших коммуникаций, производили контрольное траление и проводку конвоев за тралами и сами выступали в роли транспортов.
В качестве основных транспортных средств использовались сетевые заградители "Вятка" и "Онега".
Противник активно противодействовал нашим перевозкам. Весной 1943 года в этих целях он широко применял береговую артиллерию - из 17 конвоев, проведенных в тот период, 12 подверглись интенсивному артиллерийскому обстрелу. Во второй половине года, особенно с наступлением темных ночей, гитлеровцы пытались использовать" против наших конвоев торпедные катера, но успеха не достигли. Лишь один раз вражеским торпедным катерам удалось прорваться к нашему фарватеру и потопить портовый буксир "К-12" и баржу с бензином.
Неоднократно пыталась нанести удары по конвоям вражеская авиация. Как правило, эти попытки терпели неудачу. Самолеты противника встречали решительный отпор наших истребителей и зенитной артиллерии Островной военно-морской базы. Лишь в отдельных случаях им удавалось прорываться к нашим боевым кораблям и судам, стоявшим на рейде Лавенсари.
22 июня 1943 года при налете на рейд Лавенсари 24 бомбардировщиков и штурмовиков противника несколько бомб упало вблизи сетевого заградителя "Вятка". Корабль получил 196 осколочных пробоин. Вышли из строя рация, аварийное освещение и корабельная звонковая сигнализация. Образовалась течь в румпельном отделении. На корме, где находилось 20 мин, возник пожар. Корабль мог взорваться в любую минуту.
В числе других членов экипажа был ранен командир заградителя капитан-лейтенант Б. Г. Чернышев. Но он продолжал руководить отражением атак вражеских самолетов и борьбой за живучесть корабля. Все моряки заградителя проявили стойкость и мужество. В этом бою особенно отличились зенитчики корабля. Они сбили два самолета. Умело руководил огнем зениток старший лейтенант Тетолев. Отлично действовал орудийный расчет старшины 2-й статьи Лещука.
Во время очередной атаки бомбардировщиков взрывной волной сорвало кормовой флаг. Под градом осколков авиабомб главный старшина Марков поднял его и водрузил на место.
Действуя самоотверженно, личный состав корабля ликвидировал пожар и устранил основные повреждения. 27 июня сетевой заградитель возвратился в Кронштадт. Он продолжал выполнять боевые задания до конца кампании.
Две недели спустя четыре вражеских бомбардировщика прорвались к заградителю "Онега", стоявшему на рейде Лавенсари, и сбросили бомбы. Одна из них разорвалась у борта корабля. Вышли из строя почти все члены экипажа, находившиеся на верхней палубе. Командиру корабля капитан-лейтенанту Я. В. Сапунову оторвало правую руку. Были ранены его помощник капитан-лейтенант В. С. Лобанов, командир минно-артиллерийской боевой части лейтенант И. К. Самохвалов, механик мичман И. С. Симачев и другие. Корабль получил 203 пробоины в корпусе, в трех местах возник пожар. Были повреждены рулевое управление, внутрикорабельная сигнализация и машинный телеграф.
Капитан-лейтенант Сапунов от большой потери крови упал на мостике, но продолжал командовать кораблем. Его помощник Лобанов был ранен в голову, спину, ногу и руку. Взрывной волной его сбросило на палубу к машинному люку. Он был еще в сознании и голосом передавал в машину команды, поступавшие с мостика.
Маневрами корабля управлял лейтенант Самохвалов. Несмотря на то что рулевое устройство и машинный телеграф вышли из строя, он искусно подвел заградитель к пирсу. Там с корабля были эвакуированы раненые и убитые. Самохвалов оставался на "Онеге" до возвращения в Кронштадт, где был отправлен в госпиталь.
Самоотверженно действовали и остальные члены экипажа сетевого заградителя. Командир орудия матрос Тимкин из всей артиллерийской команды один остался в строю. Но корабль не прекращал огня. Тимкин, перебегая от пушки к пушке, продолжал стрелять по самолетам, с какого бы борта они ни появлялись.
Пулеметчику Кузнецову осколком оторвало кисть левой руки. Но он оставался на боевом посту, пока не получил приказание идти на перевязку. Так поступил и старший матрос Трещалов, лишившийся стопы правой ноги. Превозмогая жгучую боль, он заявил подбежавшему военфельдшеру: "Вы мне наложите только жгут, а повязку я сделаю сам, идите перевязывать других".
Не покинул своего места у пушки тяжело раненный установщик прицела матрос Петров. Несмотря на ранение, руководил действиями подчиненных мичман Симачев.
Энергично действовал старший лейтенант медслужбы С. Ф. Краснокуцкий. Организовав оказание медицинской помощи и обслужив тяжелораненых, он принял участие в тушении очагов пожара, а потом подавал снаряды у орудий.
Старшина 1-й статьи Ремезов быстро сделал боевые сростки поврежденных кабелей рулевого устройства. Командир отделения трюмных машинистов Григорьев отличился при тушении пожара. Мотористы Комолов и Шотин обеспечили бесперебойную работу корабельных машин.
Несмотря на значительные потери в людях и тяжелые повреждения корабля, экипаж сохранил боеспособность заградителя и привел его в Кронштадт .
Активно участвовали в перевозках также тихоходные тральщики (командиры Н. И. Боговик, Д. Ф. Качалов, И. С. Савельев, Е. А. Лищенко, Н. А. Ваганов и другие). Они доставляли на Лавенсари и Сескар баржи с различными грузами.
Противоминное обеспечение конвоев обычно осуществлялось катерами-тральщиками дивизионов, которыми командовали В. К. Кимаев и Ф. Е. Пахольчук. В охранение входили "малые охотники", возглавляемые М. В. Капраловым. Для прикрытия от огня береговой артиллерии противника на участке Кронштадт - Шепелевский выделялись катера-дымзавесчики (командир дивизиона Н. Н. Амелько).