– А сфотографируй-ка нас на память, – велел Потапов целомудренному уже Буратино, подзывая к себе Барабаса с повисшим на нем Джеком и Мишаню, державшего за локоть агента Билла.
В Чекушкинске в этот момент идущий на работу следователь прокуратуры вдруг увидел бегущего в его сторону человека в сандалиях, кричавшего через каждые пять шагов: «Вай, вай, оборотень!»
– Стоять, прокуратура! – выставил в его сторону служебное удостоверение следователь, но был сбит с ног и практически затоптан бегущим.
Проезжавший мимо в автобусе взвод ОМОНа, прибывший из Тарасова на учения по теме: «Нейтрализация террористов», горохом высыпал из автобуса и принял деятельное участие в поимке предполагаемого преступника.
Взвод, пыхтя и гремя касками, подсумками, наручниками и автоматами, рассредоточившись, гнался за потенциальным террористом от улицы им. Карла Либкнехта до Провансальской. Оттуда повернули в проулок братьев Вайнеров, доведя там до инфаркта все поголовье местных собак, и почти схватили беглеца на площади олигарха Березовского, обещавшего чекушкинцам выстроить двадцатиэтажную школу и детсадик на сорок тысяч голов. Но Гогия, понимая, что сейчас будет схвачен, так поднаддал, что запросто обставил ОМОН, и лишь незнание причуд местных архитектурных мэтров загнало его в тупик, куда упирался бульвар Тарасовских капуцинов с одной стороны и улица им. Запорожских казаков, взявших Бастилию – с другой.
Здесь-то запыхавшийся, но радостно улюлюкаюший ОМОН и нагнал его, с чувством исполненного долга поколотив беднягу «демократизаторами» и от души набрызгав в рожу слезоточивого газа «Черемуха».
Через десяток минут дергающий ногами преступник был доставлен в прокуратуру и посажен в обезьянник, где, немного придя в себя, занялся бегом на месте.
О погоне тут же пронюхали журналисты, и районный журнал «Чекушкинск тудей-растудей» поместил в газете статью о том, что в городе пойман человек-кенгуру.
Другой радиожурналист, бравший интервью у Гогии, озаглавил свою передачу: «Лопуховский танк», добросовестно и не без фантазии описав все приключения чемпиона по бегу. В обед выяснивший личность Гогии следователь отпустил его на все четыре стороны, и тот, с радостным: «Вай-вай», направился в пробег вокруг земного шара.
Генерал связался по мобильному телефону с тарасовским отделом ФСБ и вызвал транспорт.
Пока авто не подошло, он решил отконвоировать задержанных лазутчиков в сельсовет, намереваясь приступить там к первоначальному допросу. В конвой Потапов определил младшего лейтенанта Барабаса, старшего лейтенанта Железнова и капитана Крутого, отправив майора Буратино с добровольными помощниками на другой берег за вещами.
«Во-о какие у наших контрразведчиков приборы есть», – уважительно разглядывали деревянного начальника сексоты – дядька Кузьма и браконьер Филимон, – дружно работая веслами.
Капитан корабля Мишаня сидел на корме и прикидывал, как теперь назовет шхуну. По всему выходило: «Мария».
Переправившись на другой берег, Буратино и группа поддержки столкнулись с неопознанным явлением, до сих пор не известным науке – йети, который таскал на башке огромный венок из травы и водорослей, а в руках держал купол от парашюта. Он не выходил с людьми на контакт, а только мычал. Вслушиваясь в однообразное мычание, бывший полиглот Буратино разобрал текст, носивший, по его мнению, осмысленный характер.
«Баб Тоня… баб Тоня…» – бубнил йети.
Во всем остальном у него была полная амнезия. Он не помнил свое имя, не знал, сколько ему лет и где живет.
Сняв с головы снежного человека букет, дядька Кузьма признал в йети пастуха Евсея.
По-быстрому проанализировав словосочетание: «баб Тоня, баб Тоня», он сглотнул слюну, которая вожжей побежала изо рта, и взялся за шестьдесят рублей вылечить йети от амнезии.
Буратино, покопавшись в кошельке капитана Крутого, выдал требуемую сумму, но с условием, что прежде «врачи – психиатры» упакуют вещи и погрузят их в лодку.
Обратно дядька Кузьма с Филимоном гребли как бешеные и, побив мировой рекорд скорости на байдарках и каноэ, подхватив йети под белы ручки, лупанули по дороге в сторону населенного пункта Гадюкино, присоединив к компании встретившуюся по пути ворожею, которая нюхом чувствовала, где назревало превращение йети в человека, и наоборот.
Экстрасенсорные способности очень в этом помогали.
С венком из растений снежный человек расстался легко, но вот парашют не давал никому, а чтоб не отняли, обмотался им наподобие индуса.
– Это что за «харя Кришна?» – напугалась баб Тоня, когда в ее дом затащили человеческий полуфабрикат.