Она у него крутилась и вертелась, вздымалась, падала, удлинилась, выписывала замысловатые фигуры, пируэты, прямые линии, косые. Вырисовывала букву О и букву А, ставила многоточие, рисовала спираль, водружала знаки восклицания.
Симпатичная лесби раскрыла рот, склонив голову, растрепав волосы. Ничего подобного никогда не видела. Для неё примитивный отросток мужчины ассоциировался с удовлетворением грубой похоти с непредсказуемыми последствиями, как-то: инфекция, нежеланная беременность, бездна негатива. Парни, как на подбор, один гаже другого.
Она призналась себе в мыслях, глядя на виртуозное соло конкретного мужского достоинства: что-то подобное могла выделывать языком её любимая розовая подруга. Когда-то они поначалу любопытства ради попробовали однополый интим — и что же, понравилось, втянулись! Сейчас она видела, что девичий язычок мал и неповоротлив против того искусника, что выплясывал перед ней.
Он показал упакованный презерватив. Она кивнула, копируя его жест с большим и указательным пальцем: чуть-чуть!.. Пропащая лесби поняла, что этот нечаянный гость-клиент-мужчина необычен: управляет и телом и мыслями, своими и чужими. Она лишь допустила легкую фантазию, вот бы разгладить набухшие складки её сладкой стихии, без глубоких погружений, как он приступил к исполнению.
Обезьянка Чичи заплясала в обнимку с её точкой Q. Розовой подруге так не суметь. Впервые недоступная чаровница ощутила, что значит мастерские исполненные мужские обязанности. Впрочем, ей много и не надо было — она быстро откинулась с бурей удовольствия.
И что удивительно, не было того противного и опасного осеменения. Она краешком сознания, утонувшего в блаженстве, опасалась, вдруг лопнет резинка. Потихоньку пришла в себя, спросила, не сводя, просветленных глаз:
— Вам, что не надо такой же разрядки.
— Я её уже получил в самом себе, чуть позже после тебя.
— Но как?! Вы удивительный! Как мне заполучить такого.
— Ты можешь сделать такого сама, сначала его просто и бескорыстно полюбив. Вы думаете, мне от рождения пришло дарование любить женщину? Нет, это долгий труд, это полный порядок в мыслях и желаниях, — Вагид одевался во всё новое, — также как и вам одного желания любить мало. Нужно уметь жить желаниями другого, быть готовой помочь в любую секунда. Чем больше сделаешь добрых дел, тем ярче, радостнее будет твоя жизнь. Любить умей противоположное. Не старайся понять — просто надо искренне любить, о-бо-жать!
— Такой бы ликбез моей подруге преподнести.
— Будут проблемы, приходите к нам в чайхану-кофейню.
Вагид оделся. Милая продавщица оглядела его со всех сторон. Оттопыренный большой пальчик салютовал к обоюдному восхищению.
Глава 7. Чайхана-кофейня
Вагид вышел из бутика мужской моды респектабельным господином уже и внешне. Перспектива вышагивать по грязным тротуарам, загаженным собачьими экскрементами, его отвращала. Модный темно-синий костюм мог пропитаться вонью, шикарные лакированные ботинки покроются едкой пылью, белоснежная рубашка потеряет свежесть.
Господин на оставшиеся деньги, выданные Луизой на покупку цивильного костюма, вызвал такси. В приятном расслаблении неторопливо уселся на заднее сидение примчавшегося авто. Важно велел шоферу ехать в пригород, где курился дымок чайханы.
В голове мелькнула мысль: чтобы жить в этом городе припеваючи, нужны женщины, деньги и… что-то ещё. Что ещё? — не успел додумать. Чайхана, его любимая чайхана, выплыла красочным островом в мираже города.
— Вай-вай-вай! — Всплёскивая руками, цокая языками, встретили его высыпавшееся один за другим работники чайханы, одновременно и земляки-кунаки Вагида. Так туземцы-варвары встретили бы европейца, ненароком заглянувшего светочем якобы просвещённого мира.
В утренние часы посетителей мало, но работа между тем в самом разгаре: готовка (варка, парка), приборка. Отвлечься можно лишь на самую малость, поэтому суть дела рассматривалась без обиняков.
— Министром заделался? Твоя жинка нашла тебе чистую денежную работу?
— Всех нас в помощники бери.
— Как чайхана? На кого оставим?
— Привезём других земляков! Их уже достаточно в очереди стоит. Весь аул сюда перевезём.