– Кейдн, ты лакомый. Я тебя съем.
Он хрипло рассмеялся. Мне безумно нравилось слышать его прерывистое дыхание, видеть, как он хмурится, не в силах противостоять моим ласкам, и я решилась на большее.
– Яра… боже… это сумасшествие.
В ответ я чувствительно, но очень нежно хватанула его зубами за бедро, и он вздрогнул. Мне захотелось совсем его обезумить, и я начала яростно целовать его естество. Кейдн весь сжался, сильные пальцы вцепились в мои волосы, и я с наслаждением продолжила. Провела языком по внутренней стороне его бедёр, и, поглаживая его запястья, обхватила губами твёрдую плоть.
Кейдн что-то невнятно пробормотал. Дышал он тяжело, во всем теле чувствовалось приятное напряжение. Я жаждала продолжать, но власть моя длилась недолго – мужчина взял меня за плечи и резко отбросил в сторону, чтобы тотчас оказаться сверху. Он сорвал повязку и хищно улыбнулся:
– Моя очередь.
Он некоторое время смотрел на меня, лаская сильными пальцами сквозь ткань, и я с трудом сдерживалась, чтобы не взмолиться о прежней беспощадности. Наконец пальцы его скользнули к крючкам, и мне оставалось только помочь себя раздеть.
Мы долго целовались в тишине, прижимаясь друг к другу обнаженными телами, почти сливаясь и останавливаясь в последний миг. А потом Кейдн принялся ласкать меня губами, и моя память затерялась где-то меж снегов и продрогших зимних звезд. Наверное, подобное наслаждение и не нужно помнить, потому что оно слишком обширно, чересчур прекрасно. И наутро после страстной ночи остается только великолепное чувство наполненности, счастья и безграничной неги, что разделяешь с любимым, доверяя ему не только тело, но и сердце.
Праздник пришлось отложить. Миновала новогодняя ночь и следующая, но все были заняты. Нельзя бросить несколько десятков абсолютно беспомощных людей, которые не в своем уме. Вот и получилось, что в лаборатории, и в школе, и даже в замке у Маира размещали несчастных, которые пострадали от рук Крабрина. В том числе нескольких приняла Трогия, и они находились в Златове, на попечении Кертиса и его команды. Одна Шанталь отказалась привести супруга на Трогию или к Айману, в надежде излечить мужчину своими силами, что было, даже несмотря на силу любви, нереально.
– Мать – дура упрямая, – проворчала Владра.
Девушка все также жила в лаборатории, и пусть и неохотно, но помогала Айману. К тому времени мы обе были здоровы и почти оправились от недолгих пыток.
– Папа всегда мечтал побывать на огненной планете, так нет, она его на Ибизу потащила. Говорит, там у них медовый месяц проходил. Всё прошлым живет. – Она фыркнула. Между нами не было больше неприязни, но и тепла не появилось. – Ладно, забей, – смущенно сказала Владра, видя, что я напряженно ожидаю ее дальнейших откровений. – Ты сама-то как?
– Хорошо. Правда, все никак не отделаюсь от этого чувства… погружения. Но стараюсь не вспоминать лишний раз.
– К сожалению, навсегда избавиться не выйдет. Я слышала от других – Владимир наградил тебя кошмаром на всю жизнь, он это умеет. Возможно, на Трогии твой сон в безопасности, но не в других мирах.
– И тебе что-то подобное досталось?
– Да. Я думала, что только воды по-настоящему боюсь, но он нашел нечто более жуткое. Стекла, – сказала она, кинув быстрый взгляд в окно. – Боюсь осколков и отражений. Теперь как засну – сразу в ужасе жду, когда на меня упадет огромное зеркало, разобьется, а из искаженного пространства полезет нечто… некто… не знаю. Лучше об этом не думать.
– Любой сон можно победить, – сказал Ловин.
Он обнимал Владру, поглаживая по плечу. Я очень надеялась, что у них все получится, но сказать наверняка никто не мог, в том числе они сами.
– Я постараюсь, но выберу для тренингов другой мир, – улыбнулась девушка. – Без обид, Яра. Ненавижу зиму.
Я приглашала их обоих на Трогию, но ребята решили, что Атальмейн предпочтительнее.
– Пусть смотрят косо, – махнул рукой Ловин. – В конце концов, мы схватили одного из опаснейших темных в истории этого Цикла. Есть чем гордиться!
– Я думала, тебя не пустят обратно на Атальмейн за дружбу с Абранирой и Гридом.
– Еще чего! Мир, а не существа, его населяющие, решает, кого пускать в свои пределы. Они лишь атмосферу недружелюбную обеспечат, но нам до нее дела нет. Мотнем дальше по побережью, да, Владра?