– Кыш! – замахала руками Селена. – Проклятая птица!
Она бы с радостью подстрелила «проклятую птицу» из лука, но балансировать на двускатной крыше, натягивая тетиву, удовольствие сомнительное. Вероятнее всего, стрела пролетит мимо цели, а Селену обнаружат на мёрзлой земле с переломом шеи. Она и без того не очень горела желанием снова идти в лес после неудачной стрельбы по призрачным арням. При воспоминании о том, как деревья душат охотников корнями, ее начинала бить дрожь.
Одно Селена усвоила твёрдо: если твоя дорога вымощена яростью, далеко по ней не уйдёшь.
Взяв с Гедеона слово, что приказ будет исполнен, она спустилась по кровельной лестнице, перебралась на сосну и мягко спрыгнула в снег.
Сегодня судьба вела ее довольно странным курсом. Не успела она отойти от ограды на порядочное расстояние, как нос к носу столкнулась с Мартой. Отдуваясь, Марта волокла за собой санки с хворостом и пустое жестяное ведро. Ни свет, ни заря – а уже впряглась в работу.
Селена издала ехидный смешок и подбоченилась. Видок у работницы-крестьянки был явно не для первой полосы: запачканные грязью валенки, потрепанный жизнью овечий тулуп. Неужели такие еще существуют в природе?!
– Эй, замарашка! Уйди с дороги!
Как всякая порядочная крестьянка, выпад Марта проигнорировала и двинулась напролом.
– Сгинь, кому говорю! – взвилась Селена.
– Сама сгинь, – тусклым голосом ответила та. – Зачем припёрлась в нашу глухомань? Забери братца и проваливайте оба. А то взяли моду.
Внезапно Марта остановилась и вздёрнула подбородок с таким выражением, словно только и делала, что ставила всех подряд на место. Убрала волосы со лба, окинув Селену уверенным, оценивающим взглядом.
– Хотя ты, наверное, не из-за него пришла. Из-за Киприана. Я угадала? Вся вылизанная, в этом своем обтягивающем скафандре. Смех один...
Обычно в таких случаях говорят, что на лицо наползает тень. Вот и у Селены на лице сделалось хмуро, как перед грозой. Тень наползла жуткая, зловещая. Того и гляди, разразится буря.
Марте было всё равно.
– Только знаешь что, – сказала она, – Киприан тебе не ровня.
– С чего взяла, что не ровня? Сама ведь глаз на него положила!
– Как положила, так и сняла, – с ледяным спокойствием парировала Марта. – Он из верхних миров, будущего у вас с ним быть не может.
– Чушь!
– Своими ушами слышала. Не заглядывайся на него, если не хочешь потом сердце по лоскуткам сшивать. Впрочем, дело твоё.
Она собралась обойти Селену, потому что та по-прежнему стояла поперек протоптанной в снегу тропы. Следовало бы обходить за версту. А еще вернее – бежать от нее со всех ног.
В Селене весьма некстати проснулась дурная наследственность. Из поколения в поколение в роду Грандиоза незадачливым отпрыскам передавалась способность взрываться не хуже динамита. Хорошие манеры, вбитые в голову установки и принципы слетали, как луковая шелуха.
Не до конца отдавая себе отчёт в том, что творит, Селена приподняла Марту за облезлый ворот тулупа и швырнула в ствол сосны. Дерево оскорбленно скрипнуло полой сердцевиной.
– Будет мне тут всякая шваль советы раздавать! – прорычала обидчица (точь-в-точь как ее досточтимый батюшка).
Марта избежала серьезной травмы исключительно благодаря своему допотопному тулупу. Поднялась на ноги, отряхнулась от снега и прицельно выстрелила взглядом. Выстрел отрикошетил. Губы Селены сложились в косую однобокую ухмылку.
– Меня не проведешь, – процедила она, вновь сгребая соперницу за воротник. – Можешь сколько влезет твердить, будто он тебе не нужен. Так я и поверила. Небось, вертишься вокруг него, стараешься угодить. Последнее предупреждение: отцепись. Он будет принадлежать мне – и точка.
– Многоточие...
Марта высвободилась и нагнулась за ведром. Раз пустое, значит, сулит несчастья всем, кроме его владельца. Почаще, что ли, таскать с собой пустые вёдра? Специально для тех, кому не хватает острых ощущений.
Не разгибаясь, она огрела Селену по ногам жестяным разносчиком бед. И это было ошибкой. Ловко завладев ведром, Селена надела его Марте на голову и ударила сверху, не жалея сил.