А потом она увидела юбку с оборками. Было сложно определить, сколько у юбки слоёв. Но от ее владелицы исходил такой безбрежный покой, что Майя вновь подняла глаза. Пелагея незамедлительно вручила ей чистую сменную одежду и провела в ванную, где долго терла губкой с лавандовым мылом. К великому удивлению Майи, ни синяков, ни царапин на коже не обнаружилось.
– Ты прямо как чувствовал, – сказала Юлиана, поправляя Киприану кленовый венок. – Капканов не нашел, зато спас ребенка от Мерды. Удачная вылазка. А мы уже которую ночь нормально не спим.
– Романтика! – заулыбалась Марта.
"Ага, особенно романтичны мешки под глазами и хроническая усталость", – чуть было не съязвила та.
Марта сидела за столом, у тарелки с блинчиками, опиралась подбородком на сплетенные пальцы рук и бросала на Киприана восхищенные взгляды. Затем ни с того ни с сего переместилась на диван и взяла человека-клёна под локоть.
– Вы, сударь, настоящий герой! – с восторгом сказала она.
Киприан польщенно улыбнулся. А в Юлиане закипела злоба, которую она так тщательно пыталась скрыть. И неизвестно, чем бы всё обернулось, не выйди из ванной Пелагея.
– Друзья мои, – объявила она. – Нам понадобится еще одно одеяло! Для девочки.
– А как девочку-то хоть зовут? – спросила Юлиана.
– Не говорит она. Всё только плачет.
– Плачет? – округлила глаза Теора. Она играла на полу с Кексом, бросая деревянную косточку, чтобы тот ее принес.
– Никак не успокоится, – подтвердила Пелагея. – А ты иди, давай, спать. Утро, вон, уже не за горами.
Она направилась к тумбочке и вытащила ларец с лунной пылью. Марта рывком поднялась на ноги.
– Можно, я с тобой?
– Куда? На чердак? Ну, нет. На чердаке ты мигом уснёшь. Потом добудись тебя, попробуй.
«А я скоренько, на пару секунд. Туда и назад», – едва не брякнула Марта.
Произнеси она это вслух, и начались бы бесконечные расспросы. Всплыла бы информация о блуждающих огнях, а там пиши пропало. Марту осудят, выгонят из дома в ливень и тьму. Разве ж правильно на чужое добро зариться, пусть даже об этом добре сама хозяйка не знает? Но у Марты выбора нет. Однажды, правдой-неправдой, она всё-таки попадет на чердак. Пелагея и понятия не имеет, что пригрела воровку.
Отправив ее отдыхать, Пелагея поднялась по хрустальной, лунной и еще неведомо какой лестнице, пошуровала на чердаке и добыла лоскутное одеяло из верблюжьего пуха. Оно было сшито из квадратиков всех возможных расцветок. А на квадратиках красовались белые зигзаги, волнистые линии, крапинки и звездочки, похожие на звезды в глазах кота Обормота. Укроешься таким одеялом – позабудешь все горести одним махом.
После купания Майя почувствовала дикую усталость и без задних ног завалилась спать. Ее поместили в комнату с бесконечностью вместо северной стены. Спели для порядка колыбельную (первую колыбельную в ее жизни) и чмокнули в лоб.
Именно так должен был бы кончаться каждый ее день. Но вышло иначе. Дед забрал ее у родителей, потому как те, по его мнению, не умели воспитывать. Он оказался слишком строг, не в меру требователен. А потом запил, начал обманывать и влезать в долги. Стоило на горизонте замаячить кредиторам, Яровед срывался с места и уезжал вместе с внучкой первым же поездом. Так они и скитались по всему Вааратону.
Сегодня, несмотря на встречу с Мердой, Майя впервые была счастлива.
Пересвет подождал, пока ее уложат, поглядел вокруг и, заявив, что ночь – самое время для творчества, принял многозначительный вид.
– Пойду поработаю над отрывком, – важно сказал он. Теперь это была его любимая фраза.
Марта, засыпая, только хмыкнула. Когда сон вступил в свои права, ей привиделись блуждающие огни. Один за другим они проникали в тело сквозь ноздри, уши, рот, делая ее огромной, как гора. Она превращала камни в крошку всего лишь нажатием пальца. Подошвами сандалий давила экипажи, как мышей. И водила ладонями над крышами городских построек, словно так могла определить, где поселился подлец, продавший в рабство ее семью.
Его квартира среди сотен других квартир отыскалась на удивление легко. Но сорвав крышу с кукольного домика, Марта содрогнулась от отвращения. Внутри копошились мелкие букашки с перепончатыми крыльями. Раздавить их, всех до последней! Она осуществляет свое намерение с приходом незваной зари. И видение растворяется в глубинах сознания.