Первая сторона For Your Pleasure производила резко контрастное впечатление — она была наполнена отполированными в «Скалистом краю» гимнами-«карманными линкорами» Ферри. Там была удалая остроумная пародия на танцевальное помешательство "Do The Strand" (её почему-то так и не издали сорокапяткой, хотя она без всякого сомнения возглавила бы хит-парады), не менее солидная "Editions Of You" и восхитительно туманная, но саркастическая хвалебная песнь пустой сексуальности — "Beauty Queen". Мучительный самоанализ "Strictly Confidential" и ещё более зловещее и клаустрофобное настроение "In Every Dream Home A Heartache" — отчаянного очерка о чувственном отчуждении, проявляющемся в пустом совершенстве надувной куклы — демонстрировали более тёмную и грязную сторону сочинительского таланта Ферри, подтверждая мнение смелых критиков, называвших его британским ответом Лу Риду. Продолжительная кода этой песни дала Ино ещё одну возможность применить весь свой арсенал обработок, и если бы Ферри сосредоточился на этой свободной, умышленно постмодернистской линии сочинительства, возможно, что карьера Ино в Roxy Music была бы дольше, чем случилось в реальности.
Завершив альбом, группа разошлась на короткие необходимые каникулы, чтобы отдохнуть друг от друга, после чего должна была отправиться на самые до сих пор масштабные гастроли по Британии. Ино отправился на Мэйда-Вэйл, где принял очередную партию журналистов. Из Melody Maker пришли с читательскими вопросами; помимо прочего, читатели хотели знать, где можно купить ноты песен группы (купить было нельзя нигде, за исключением факсимиле рукописи "Virginia Plain") и какие марки косметики сейчас предпочитает Ино — «большой выбор, в том числе Quant, Revlon, Schwarzkops [так] и Yardley… в настоящее время я часто использую карандаши Quant».
Главный ино-обозреватель NME Ник Кент на этот раз решил передохнуть, и газета прислала вместо него Яна Макдональда (настоящее имя Ян Маккормик, брат басиста Matching Mole Билла Маккормика), который начал спрашивать Ино о его музыкальных «предках» для регулярного раздела «Под влиянием». В своём списке Ино упомянул многих теперь уже знакомых публике артистов и многие основополагающие музыкальные произведения. Помимо ожидаемых упоминаний третьего альбома Velvet Underground и системной музыки Стива Райха и Терри Райли, он также назвал "X For Larry Flynt" Ла Монте Янга, "Wait Till The Sun Shines Nelly" Бадди Холли и множество музыки из того стиля, который он называл «Угрюмым Американским Роком Начала 60-х», в том числе старых любимцев "The Lion Sleeps Tonight" The Tokens, "Mission Bell" The Dells и "Little Star" The Elegants. Ино вновь указал на влияние, которое на его подростковые уши оказал новаторский звук этих записей. Новинками в заявленном им каталоге влияний были Людвиг ван Бетховен (которого он, по его словам, почитал за «дерзкую активность»), Джими Хендрикс («Он логично мыслил, и его звучание — это на самом деле и есть его музыка») и английский автор-исполнитель Кевин Эйерс — или, говоря более конкретно, его молодой гитарист Майк Олдфилд: «Это единственный раз, когда я услышал, как кто-то другой играет на «змеегитаре». «Змеегитара» не требует особого мастерства, хотя Олдфилд очень искусен, и фактически подразумевает уничтожение высотной стихии инструмента для создания гребней звука, которые могут использоваться перкуссивно или в качестве знаков пунктуации.»
В середине марта 1973 г. Roxy воссоединились для самого своего престижного (до сих пор) турне — 22 выступления в месяц в ратушах английских городов. В программе также участвовали Ллойд Уотсон и The Sharks — группа, организованная гитаристом Крисом Спеддингом и экс-басистом Free Энди Фрезером (вскоре его заменил ещё один будущий сотрудник Ино Майкл Баста «Вишня» Джонс). Турне уже катилось на юго-запад от Лондона, когда (24 марта) вышел For Your Pleasure; на гастролях журналистка Disc Эстер Рипли чуть не теряла сознание от Ино — настолько, что забывала, где находится. Так она перепутала Фестивальный Зал в Торбее с концертом в Пэйнтоне, которого никогда не было: «ВСПЛЕСК крашеного шёлка, сверкающих украшений и перьев — таков физический анонс о прибытии Roxy в Пэйнтон в Девоне в прошлое воскресенье; это Ино выходит на сцену как редкая пышная птица с гребнем белокурых волос.»
К тому времени, как гастрольный поезд прибыл в конце месяца в Лондон, Roxy-лихорадка достигла определённого апогея. Когда группа вернулась в похожий на пещеру зал Rainbow в Финсбери-Парке, чтобы дать горячо ожидаемые концерты 31 марта и 1 апреля, всем стал очевиден прогресс, достигнутый ими со времени выступления на разогреве у Боуи в том же зале прошлым летом. Щедрые, но слегка осыпающиеся украшения зала Rainbow стали идеальным драматическим художественным фоном — и, в отличие от предыдущего посещения, на этот раз у группы были в распоряжении часы на доведение до совершенства своих звука и света. Более того — на этот раз они взяли пример с Боуи и ради этого случая построили целую декорацию — прозрачное окружение из покрывал и драпировок, среди которых стройные танцовщицы исполняли «шимми». Сценическим фигурам больше натуральной величины должна была соответствовать стильная свита сибаритов и денди — поклонников Roxy. Джон Ингхем так описал ярко разодетый фан-корпус Roxy и дух ожидания, витавший в Rainbow: «Сейчас они стоят в фойе Rainbow — истинного места декадентов — ультрамодно, но со вкусом облачённые в прекраснейшие одежды, какие только могут предложить Кингс-роуд и City Lights. Вокруг них крутимся мы — повесы и распутницы сонного городка Лондона, с гримом, размазанным на андрогинных физиономиях, выкрашенными хной боуи-образными волосами, в костюмах, простирающихся от фантазии Ф. Скотта до эротического сна Дэвида Боуи.»