Прилетели в Катманду в 15 часов местного времени. Поехали в хорошо мне знакомую гостиницу "Стар" и разместились там в двух номерах. Я связался по телефону с мистером Джигмела, представителем фирмы ТИСТ, с которым я два года вел переписку на предмет сплава с Эвереста. Он в это время находился в Катманду. Вечером мистер Джигмела приехал к нам в гостиницу и забрал наши паспорта для получения китайской визы (которую он нам "сделает" в понедельник). Взял с нас за это 150 долларов. Сказал, что вечером в понедельник вернет паспорта. Мы сообщили ему, что выезжаем в Кодари (на границу Непала и Китая) утром во вторник 27 августа. Он ответил, что проинформирует об этом руководство ТИСТ в Лхасе, и оно пришлет своего гида на границу в Кодари.
В субботу я сходил в гости к своему приятелю Раму, у которого дома останавливался в 1990 и 1991 годах. У него за последние пять лет (которые я не был в Непале) серьезное изменение лишь в семейной жизни -- появился сын. Все три его брата (Шиам, Риши и Кришна) переженились, и у всех (кроме Кришны) уже появились дети.
В понедельник вечером к нам приехал Джигмела и отдал паспорта и бумагу с групповой визой. Правда, за что-то (вроде как за страховку) потребовал еще 90 долларов. Пришлось их ему отдать. Сказал, что на границе Непала и Китая нас будет ждать гид.
Сразу после ухода Джигмелы я вышел на улицу и договорился с одним из шоферов такси, что тот за 3000 рупий (это примерно 50 долларов; в момент нашего приезда в Непал официальный курс доллара относительно непальской рупии был 55, а на "черном" рынке доходил до 59,5) завтра отвезет нас в Кодари. Всю ночь (как, впрочем, и весь вечер) лил дождь.
В 6 часов утра следующего дня приехал таксист, мы погрузились в машину и поехали на границу с Китаем. До реки Сун-Коси дорога была неплохой, но затем (когда она пошла вдоль Сун-Коси, а затем -- вдоль Бхоте-Коси) резко испортилась. В нескольких местах оползни (случившиеся из-за недавнего ливня) перегородили путь. Лишь благодаря работе людей, расчищавших дорогу на всем ее протяжении, наша машина буксовала только в одном месте.
До Кодари оставалось около 20 км. Дорога пошла вверх. Казалось, все проблемы, связанные с ее плохим состоянием, остались позади. Но... Скопище машин впереди предупреждало о чем-то неприятном. И действительно, дорога здесь была разрушена, смыта водяным потоком. Пришлось расстаться с таксистским вэном (микроавтобусом) и перенести вещи через образовавшийся "непроход", на противоположной стороне которого находились автобус и два грузовика, шоферы которых поджидали клиентов. Но проехали на автобусе мы недолго (около 6 км), так как путь нам преградил очередной "непроход". Проделали аналогичную (прохождению первого завала) процедуру и здесь. Но через несколько километров история повторилась вновь. Естественно, ввиду слабой конкуренции водители автобусов и грузовиков, перевозивших нас на этих трех последних участках дороги до китайской границы, заламывали высокую цену за свои услуги. И так получилось, что за прохождение последних (до границы) 16 км мы вынуждены были заплатить 2200 рупий (в то время, как за преодоление первых ста километров -- 3000).
Но неприятности на этом не закончились. На границе (то есть на мосту через Бхоте-Коси) нас никто не ждал. Поэтому мы вынуждены были на грузовике поехать в Жангму (Кхасу), где располагались основной пограничный пост и таможня.
На этом участке дорога поднимается вверх серпантином. 7 км до Кхасы мы ехали около 3 часов (из них два часа потеряли в месте, где буксовали машины, ехавшие нам навстречу).
Но и в Кхасе никто нас не встречал. Мы прошли паспортный контроль и таможню, затем я сходил в стоявшую рядом гостиницу и снял два номера. Когда же затем вернулся к своим спутникам, охранявшим вещи, оказалось, что появился наш будущий гайд (гид) (как впоследствии выяснилось, его звали Калденом). Он сказал, что не смог нас встретить на границе, так как его джип стоит в пяти километрах выше по дороге (в сторону Лхасы) из-за того, что дорога в том месте также разрушена. Так что завтра, мол, эти 5 км пройдем пешком (не без помощи портеров), а затем уже поедем на джипе его фирмы. Гиду, правда, еще нужно получить в полиции для нас официальный пермит на посещение района Эвереста (предварительное разрешение от полицейского руководства в Лхасе уже имелось, но без наших паспортов и визы официальный пермит получить нельзя). Для этого нужно, чтобы местные полицейские связались со своим руководством в Лхасе, и оно подтвердило возможность выдать нам такой пермит. Если местные и лхасские полицейские свяжутся между собой сегодня, то завтра утром мы отправимся к нашему джипу, а затем поедем в Ниалам (до него останется километров двадцать).
Но, конечно же, 27 августа телефонная связь между Кхасой и Лхасой была очень плохой, и наше "дело" не тронулось с места.
Утром 28 августа наш гид опять пошел в полицию. Но и теперь связаться с Лхасой не удалось. Полдня мы находились в боевой готовности, а потом поняли, что сегодня никуда не идем и не едем. Гид сказал, что завтра (в четверг) у нас есть все шансы получить пермит. Но, увы, нынешний целый день был потерян.
29 августа мы все-таки получили пермит на рафтинг с Эвереста и добрались до Ниалама (3750 м) (а в Кхасе высота была 2300 м). Но и здесь не обошлось без злоключений. Сначала мы провели небольшой (длиной с десяток километров) треккинг до места, где дорога была разрушена. Во время этого пешего путешествия пошел дождь, и когда мы подошли к автомобильному "непроходу", из небольшого ущелья через дорогу несся поток грязной воды и летели камни. Пересечение этого ручья стало достаточно рискованным мероприятием (тебя в любой момент мог сбить какой-нибудь летящий камень), но мы и так опаздывали на сутки от запланированного графика, поэтому решили этот ручей переходить сразу. Перешли удачно, без травм. Группа же западных туристов повернула обратно. А через несколько минут, когда поток воды в ручье (из-за непрекращающегося и усиливающегося дождя) возрос, через дорогу из ущелья полетели здоровенные глыбы размером с одноэтажный дом. Было достаточно интересно наблюдать, как большие булыганы прыгают в ущелье как мячики и проносятся через то место, где только что мы пересекали ручей. Однако представить свою встречу с такой каменюкой было неприятно.
Сразу за "непроходом" нас ждал джип, и оставшуюся часть пути до Ниалама мы преодолели без проблем. В Ниаламе наша экспедиция пополнилась грузовиком.
На следующий день поднялись на перевал Лалунг Ла (5050 м) (он был покрыт снегом) и добрались до селения Нью-Тингри (4350 м). Перед самым селением -- полицейский чек-пост. Здесь нас тщательно "шмонали". Особенно интересовала китайских полицейских литература, которую вез Андрей. Проверялось, не содержится ли в ней какая-нибудь антикитайская пропаганда (например, призывы к независимости Тибета).
Гостиница в Нью-Тингри удивительная. Современное здание, неплохие номера, но в них нет ни горячей, ни холодной воды.
31 августа, вновь пройдя таможенную проверку и преодолев затем перевал Панг Ла (5200 м), с которого открывается вид сразу на пять восьмитысячников -- Макалу, Лхотзе, Эверест, Чо Ойю и Шиша Пангму (впрочем, нам этот вид не открылся, так как было облачно), мы спустились к селению Пару (на высоте 4100 м), находящемуся уже на берегу Ронг Чу, по которой нам предстояло сплавляться. Затем (путь лежал вдоль Ронг Чу) мы поднялись до монастыря Ронгбук (5030 м) и далее -- до эверестского базового лагеря (5150 м). Здесь уже были разбиты палатки нескольких треккинговых групп. И сегодня же сюда прибыла команда чешских альпинистов, которые примерно через месяц будут штурмовать Эверест по обычному пути (через ледник Восточный Ронгбук). Большая часть чехов говорила лучше по-русски, чем по-английски, поэтому мы в основном общались с ними на русском языке. Чехи обладали телефонной спутниковой связью (аппаратура стоила 20000 долларов) и пермитом на ее использование и ежедневно вели на Чехию вечерние репортажи. Андрей с их помощью связался со своей женой в Новосибирске, узнал обстановку в своей фирме и передал соответствующие указания (заплатив чехам по 6 долларов за каждую минуту разговора).
На следующий день я планировал (с помощью яка, о котором у нас была договоренность с руководством ТИСТ, и гида) забраться вместе с катамараном на ледник Восточный Ронгбук на высоту 5600 м (где в леднике есть небольшая котловина) и поплавать на катамаране по высокогорному озерцу, о котором я узнал из книги Райнхольда Месснера "Хрустальный горизонт". Это озерцо было сезонным, временным (оно существовало с начала лета до начала осени) и в конце осени замерзало (поэтому весной его не было). Красноярские альпинисты (поднимавшиеся на Эверест весной 1996 года) в разговоре со мной (состоявшемся еще до их восхождения) подтвердили возможность существования такого озера в конце лета. То же самое сказали мне и чехи.