Я наблюдала, как Нил подходит к Кости, который припал ртом к шее Нила и укусил его, будто он был ходячим кексом. Менее чем через минуту он остановился, закрывая отверстия и по-товарищеский потрепав Нила за подбородок.
"И поменьше чеснока, приятель. Я пил из итальянских поваров, которые понятия не имели, какая от них вонь."
Улыбка Нила не дрогнула. "Лучшая моя пицца, Белобрысик, была наполнена луком и чесноком. К сожалению."
Кости довольно фыркнул. "Зубная щетка, парень. Познакомься с ней или ты никогда не изменишься. Нет, не вставай," когда одна из девушек поднялась с дивана. "Мы быстро пройдемся, и потом уйдем."
Моя мать грохнется в обморок, если узнает, что под ней, подумала я изумлённо. Живые закуски, все на расстоянии укуса.
"Кто эти дети?" спросила я тихо. Никто из них не выглядел намного старше двенадцати.
Кости вел меня через другой набор комнат. Здесь была библиотека, компьютерный класс, даже подземные джакузи. И на каждые несколько дюжин шагов приходились спальни. Некоторые из них были заняты, некоторые из них были пустыми, и из нескольких с закрытыми дверями слышались несомненные звуки секса, доносившиеся из-за них.
"Ах, они здесь всех классов," ответил он. "Некоторые студенты, честолюбивые артисты, беглецы из плохих домов, беспризорные дети, или ученики мастеров. Нил один из них. Он хочет быть вампиром, вот он и показывает свою приверженность, выступая в роли еды, и выполняет небольшие поручения. Всякий раз, когда есть группа вампиров, которые живут в большом доме, у тебя, как правило, возникает одна из таких ситуаций."
"Все они впадают в транс?"
"Иди ты, конечно нет. Обычно они хорошо осведомлены о том, кто содержит их и почему. Беглецы получают образование на дому, место, где могут жить, и пособие, которое они хранят для тех случаев, когда они захотят жить сами по себе. Для их собственной безопасности, хотя большинство из них не знают, где они находятся и настоящие имена тех, кто их содержит. Когда они уходят, то, что они знают, стирается с памяти. Это происходит таким образом на протяжении тысячелетий, Котенок. Форма феодализма, как я говорил тебе раньше."
"Феодализм?" Я остановилась возле одной из спален, тяжело переводя дыхание. "Ты так это называешь?"
"Это" - Кости кивнул на дверной проём - "сугубо добровольно. Хотя и и не могу говорить за всех домочадцев, но, как правило, гипнотизировать свою еду, трахая её, - признак очень дурного тона. Если ты гость и вытворяешь такое, то это вполне может послужить причиной для смерти. А сейчас, если нравы людей пали, то кого осуждать? Это их выбор."
Кого осуждать? Меня. Хорошо, Менчереса. Обеспечить "съестными блюдами", всеми правдами и неправдами. Убедись, что кормёжка регулярная, Кости, вот хороший мальчик! Мудак.
"Тебе лучше знать, Котёнок," сказал со всей серьёзностью Кости. "Этого никогда не случится."
Я ему поверила, даже не смотря на то, что по-прежнему ощущала непонятную угрозу незначительной возможности. "Так ты поэтому показал мне это? Чтобы я не беспокоилась от того, что вы что-то скрываете?"
"Да, это - одна из нескольких причин." Кости улыбнулся. "Главная из них - позади тебя, глазеет на твою задницу и уже прицеливается к ней."
"Амиго," вкрадчиво сказал позади меня голос. "Давненько я уже этого не видел-"
Я обвилась вокруг него, оборвав продолжение фразы. Хуан обнял меня в ответ, напевая по-испански.
"Милая моя, твой муж вернулся, как хорошо."
"Да, я рада, что он здесь," я втянула воздух. "И что ты тоже. Как себя чувствуешь?"
Хуан усмехнулся. Это была его обычная пошляцкая усмешка, которая напомнила мне, что превращение не меняет сущность личности.
"Чувствую себя прекрасно, а ты ещё более великолепна, когда я смотрю на тебя новоприобретённым зрением. Глянь на свою кожу." Он провёл пальцами по моей щеке. "Притягивает."
"Это и всё, что тебе дозволено, приятель."
Кости его легонько стукнул, оттолкнув его на шаг назад. Хуан даже не перестал усмехаться.
"Я должен поблагодарить тебя за многое, но в особенности за это. Ты сделал женщин ещё более привлекательными для меня, ах, их запах. Их сердцебиение. И их вкус..." Он прикрыл глаза. "Восхитительный."
Я переметнула не верящий взгляд на Кости. "Ты обратил его в нечто худшее, чем свинья!"
Кости пожал плечами. "Он просто немного перегружен всеми новыми ощущениями. Он привыкнет к ним. Или его кастрируют, если он забудется и хотя бы подумает погладить твою задницу, ты думаешь я слепой? "Он ударил по руке шарящей с притворной невинностью около моего бедра. "Контроль, амиго. Учись."
"Милая." Хуан поцеловал меня в щёку, на этот раз уважительно. "Я не одержим голодом, и я могу бороться. Он дал мне силы... и я не хочу промотать их."