Сабина опустила руку на ладонь Пауля, отдалась во власть музыки. Она с трепетом ловила первые аккорды, переносясь в мир, созданный ее собственными чувствами и воображением. У Пауля, напротив, музыка обостряла мысли и чувства; он погружался не в грезы, а в атмосферу напряженного, интенсивного переживания.
Прошло какое-то время, пока мелодия увертюры, чистая и проникающая в душу, не соединила их. Сердце Сабины уже было переполнено, потому что оперу она знала давно и всякий раз наслаждалась ею. Пауля же, приготовившегося пережить вместе с героями все перипетии судьбы, охватило сдержанное напряжение.
Опера шла в памятный для них день, и он за неделю до этого метался в поисках билетов. Раздобыть их было трудно, потому что в этот вечер исполнительница главной партии, блиставшая на сцене почти двадцать лет, пела перед публикой в последний раз. Эта опера напоминала Сабине и Паулю об их молодости. Наверное, поэтому так нежна была рука Сабины, сжимавшая в темноте руку Пауля.
В первый раз они слушали эту оперу вместе восемнадцать лет назад. В тот вечер Сабина решилась поехать с ним в «лес», как называл место своей службы Пауль. Сегодня после спектакля, как и в тот раз, они тоже поужинают в ресторане. Доберутся домой поздно — «лес» довольно далеко от города. Пауль с нетерпением ждал этот вечер, потому что они решили провести его точно так же, как тогда, восемнадцать лет назад. Так они отмечали день своей помолвки каждый год, когда позволяли дела по службе. Если не удавалось достать билеты в оперу, шли на другой спектакль. Потом долго сидели вдвоем, вспоминая начало своей любви…
Бывали случаи, когда им не удавалось приехать в город: как-то в этот день Пауль не смог даже забежать домой; в другой раз она не могла встать с постели — у них только что родилась Валентина. Но тяжелее всего было в тот год, когда он находился в госпитале.
Сейчас Валентина выросла. Ей четырнадцать. Вместе с классом она уехала на экскурсию в горы, но не забыла об их празднике. Утром, когда Пауль принес Сабине темно-красные, отяжелевшие от росы розы, они получили и телеграмму от Валентины.
Сабина с нежностью следила за тем, что происходило на сцене. Когда в огромном зале зазвучала трогательная, пленительная ария Чио-Чио-Сан, сердце Сабины затрепетало, а на глазах выступили слезы. Голос певицы был исполнен неподдельной грусти — грусти Чио-Чио-Сан, грусти расставания со сценой, с тысячами зрителей, души которых она столько лет радовала чистой любовью.
Когда ария кончилась и все зрители аплодировали стоя, бросали на сцену цветы, а певица все ниже склонялась, готовясь опуститься на колени перед публикой, восхищавшейся ею в течение многих лет, и Сабина, растроганная, вытирала слезы на глазах, билетерша остановилась в проходе рядом с ними:
— Двадцатый ряд, место двадцатое — вас просят к телефону.
Пауль Морару быстро вышел, пробираясь между стоявшими зрителями. Сабина продолжала аплодировать, но глаза ее устремились за ним. Охватившее Сабину волнение не оставило ее, даже когда Пауль возвратился.
— Мне придется уйти, — шепнул он. — Оставайся до конца, а я постараюсь вернуться или пришлю за тобой машину. Пауль всегда сообщал дежурному офицеру свое место в зрительном зале, если шел на спектакль. Сабина знала это правило. Уже не раз он оставлял ее таким образом, но никогда она не чувствовала себя такой одинокой, как сегодня. Ей показалось, что из всех женщин только она в зале одна, без мужа. И это в такой день, во время такого спектакля! Она хотела было последовать за ним, но Пауль настоял, чтобы она осталась: ведь это ее любимая опера и когда она еще услышит свою любимую певицу?
— И мне потом расскажешь, — убеждал он ее.
— Это же невозможно — рассказать музыку, — с упреком ответила Сабина.
— Ты все можешь! — улыбнулся он и ушел.
Сабина досматривала спектакль, сидя на краешке кресла, охваченная беспокойством. Все время она задавала себе вопрос: что могло случиться там, в «лесу», зачем он так срочно понадобился? Иногда она замирала, вглядываясь в ту сторону, где был выход. Сколько раз Пауль вот так неожиданно покидал ее! Она уже свыклась с этим и никогда особенно не беспокоилась, но сегодня… «Не может там быть чего-либо серьезного, — успокаивала она себя. — Наверное, он уже ждет меня у театра, не входя, чтобы не беспокоить еще раз зрителей».
Но она напрасно искала его глазами перед театром. И машина, которая должна была отвезти ее в их небольшой гарнизон, не вернулась. Такси атаковали те, кто первыми покинули театр. Ей пришлось искать другую стоянку, долго ждать машину, а потом еще и уговаривать шофера, чтобы согласился везти ее за город. «Что ж, отличный вечер!» — горько подумала Сабина. Беспокойство ее все нарастало.