Плавание по морям было сопряжено в те времена с различными трудностями. Подводная часть судов еще не обшивалась металлом, она быстро обрастала ракушками и водорослями, и суда теряли скорость. Нередко корпус судна истачивали корабельные черви и приводили его в негодность.
Для дальних путешествий на корабли приходилось грузить много продуктов и воды. Запасы быстро портились, и мореходы терпели голод и жажду. В пище – сухарях, соленом мясе и рыбе – не хватало витаминов, поэтому моряков настигала страшная болезнь – цинга, или скорбут.
Португальцы всеми силами стремились сохранить монополию на торговлю на африканском побережье. Поэтому они держали в тайне сведения о морях, по которым плавали, и землях, которые открывали; под секретом находились навигационные инструменты, все отчеты, донесения и карты экспедиций. Материалы иногда специально искажались. Король приказал приговаривать к смерти любого, кто попытается вывезти карты за границу. После смерти Энрики все его бумаги были доставлены в Лиссабон и там хранились в строгой секретности.
Папство всегда поддерживало властителей Португалии в их стремлениях захвалить чужие земли. Еще в 1425 году папа Мартин V благословил принца Энрики на заморские экспедиции, так как рассчитывал, что тот будет проводить в жизнь идею папского мирового господства. Спустя двенадцать лет папа Евгений IV отдал Португалии мавританское побережье, в 1452 году, папа Николай V даровал португальским королям не только открытые португальцами земли в Африке, но и права на все неведомые пока моря до самой Индии, при этом он запретил другим христианским странам без согласия Португалии плавать к этим областям.
Папа упоминал в буллах Индию, уполномочивая Энрики проводить морские экспедиции вплоть до этой земли и присуждая руководимому Энрики ордену Христа право вершить церковный суд во всех странах от мыса Бохадор вплоть до индийцев (следует добавить, правда, что индийцами в то время называла и эфиопов – восточноафриканский народ).
Историки много спорили о том, действительно ли Энрики Мореплаватель стремился открыть морской путь в Индию. Некоторые утверждают, что его влекла лишь таинственная страна царя-священника Иоанна где-то в Африке. Дамиан Гуиш и Гомиш Азурара говорили, что все же именно Индия была конечной целью деятельности принца. На эту мысль его наталкивали своими книгами Геродот и другие историки античного мира, к тому принца поощряло и желание нести свет христианского учения и спасение души миллионам язычников. Кажется, у Энрики вряд ли могли зародиться сомнения в реальности этих планов, так как у него не было представления о расстоянии, отделяющем Португалию от Индии. Африку в те времена многие считали полуостровом, который заканчивается Гвинеей, откуда можно вскоре попасть в Индийский океан.
Однако, как подчеркивает советский историко-географ Иосиф Магидович, африканское золото и невольники были во всяком случае ближе этому служителю господню. Именно принц Энрики основал работорговлю, именно он выпросил в пользу ордена Христа пятую часть доходов, получаемых от продажи в рабство захваченных африканцев, если он не участвовал в снаряжении экспедиции, и забирал половину прибыли, если сам участвовал в организации экспедиции.
Остается еще одна загадка в жизни этого мужа – почему сам он не выходил ни с одной экспедицией к далеким африканским берегам? Он был отважен и неоднократно сражался в войнах, даже командовал войском в Марокко. Может быть, принц не хотел случайной гибелью во время плавания поставить под удар все свои планы; ведь португальцы поначалу относились к ним весьма настороженно. Возможно также, что принц, являясь с 1420 года великим магистром ордена Христа – главой полувоенного монашеского ордена, – вообще не имел права отправляться в дальние путешествия, это не допускалось его саном. Как бы то ни было, прозвище Мореплаватель закрепилось за человеком, который сам не совершил ни одного далекого морского путешествия.