На лезвии ножа
Сара Адам
Пролог
La mafiaèimmortale.
Попав в сети мафии, прежним ты уже не выберешься.
Я всегда знала, что хочу от этой жизни. Успешную карьеру хирурга, счастливый брак с любимым человеком, и много маленьких детишек. Но моим мечтам не суждено было сбыться, их забрал мир, где правят Боссы мафии, где потребности «семьи» важнее, твоих собственных, где отдать жизнь за общее дело, это честь.
Простые люди, для них ничто, они всего лишь марионетки для достижения собственной цели. А Боссы, расчётливые кукловоды умело ими управляющие.
Хотела ли я отдать жизнь за мир, который не выбирала? Он забрал у меня достаточно, все самое дорогое, что было. Мою семью, родителей, оставив сиротой.
— Надо было прикончить тебя вместе с твоим папашей, — ехидно ухмыляется он, — пока у щенка не появились зубки.
Я смотрю в хищные глаза убийцы своего отца, целящегося в меня. Могла ли я раньше представить, как закончится моя короткая жизнь? Точно не таким образом.
Перед глазами со скоростью света проносятся, яркие воспоминания из детства. Мама ласково расчёсывает мои рыжие непослушные волосы у зеркала, периодически целуя в макушку. А здесь я лежу у папы на плече, и он рассказывает мне сказку собственного сочинения.
События разворачиваются, словно в замедленной съёмке. Я непроизвольно вздрагиваю, когда дверь за моей спиной распахивается, с глухим стуком ударяясь о стену. Становятся слышны выстрелы, крики и звуки борьбы, нарушая тишину звуконепроницаемого помещения. В кабинет врывается мужчина, мне не нужно видеть, чтобы понять кто это, его энергетику я чувствую на интуитивном уровне. Он отталкивает меня назад, прикрывая свои телом, свободной рукой целясь в убийцу, в эту же секунду звучат два выстрела. Я зажмуриваюсь от оглушающего звука, в ушах звенит, ощущение нереальности момента не покидает. Сейчас я открою глаза и это все окажется страшным сном.
Разум возвращает контроль над телом в момент, когда я, пытаюсь зажать трясущимися руками кровоточащую рану любимого мужчины. Я давлю, как можно сильнее, но она продолжает сочиться, паника начинает овладевать мною несмотря на то, что я сотни раз ассистировала в операционной. В носу стоит металлический запах крови.
Его тело обездвижено без сознания, а прекрасное лицо не выражает никаких эмоций словно спит, моё сердце сжимается от боли видя таким беззащитным человека, привыкшего держать ситуацию и людей под контролем.
Болезненный ком сжимает горло, слезы не произвольно льются ручьём по моему лицу. Неужели я потеряла его навсегда?
Глава 1
Чикаго. Июнь 2001 года
Минуя католическую церковь на территории кладбища, по тропинке спешным шагом идёт элегантно одетая женщина. На голове красуется шляпка, с вуалью прикрывающая верхнюю часть лица. Одной рукой она ведёт за собой девочку пяти лет, второй несёт букет белых роз. Их путь лежит в сторону могил.
Мысли женщины находятся далеко от этого места, она думает о том, что сделала и чего не успела. Чувство вины стальными тисками сжимает внутренности. Её душа горит в агонии, не представляя, как дальше жить с тяжким грузом, от мук совести. Одна её часть отказывается принимать происходящее. Другая твердит взять себя в руки. Этого не могло произойти! Только не с их семьёй! После всех пройдённых испытаний, почему именно её Бог испытывает таким образом? За какие грехи? Какая мать сможет пережить потерю собственного ребёнка?
Она ругает себя за потерянные в глупых ссорах и обидах годы. Считает плохой матерью, раз не смогла воспитать дочь сильной. Значит недостаточно любила своё чадо, слишком была строга и не понимала мысли и чувства собственного ребёнка.
Не смогла уберечь от роковой судьбы, не поддержала в трудный момент. Если бы поддержала, обняла, успокоила, всё могло бы быть по-другому. Из-за гордыни не осталась рядом. Здесь некого винить кромесамой себя.
Девочка с интересом вертит своей маленькой рыжей головой по сторонам, в таком месте она ещё никогда не бывала. Её белое пышное платьице колышется от еле поспевающего шага за женщиной.
— Ба, а почему этот дом такой странный? — с любопытством в голосе спрашивает малышка, показывая пальцем, на интересующий её объект.
— Это церковь.
— Ба, а что такое церковь? — хлопая длинными ресницами, девочка с ещё большим вниманием начинает разглядывать дом, с интересным на её взгляд названием.
— Я тебе потом расскажу, — тяжело вздыхая, безучастно отвечает женщина внучке.
На пару минут раздосадованная девочка замолкает, и надув губы решает обидеться на бабушку за то, что она не хочет рассказывать сейчас. Почему взрослые всё знают, но не хотят делиться?
Вокруг звенящая тишина, слышен только стук каблуков и топот маленьких ножек. Солнце стоит в зените, ласковый июньский ветерок колышет ветви деревьев. Малышка замечает, что кроме них вокруг больше никого нет.
— Ба, а почему здесь нет людей? — детское любопытство берет вверх над обидой.
— Есть, но мы их не видим, — тщательно подбирая слова, поясняет женщина, чтобы не пугать ребёнка.
— Ты врё-ё-ёшь! Невидимых людей не бывает! — не унимается малышка изворачиваясь во все стороны, чтобы увидеть невидимок.
— Бе́лла, прошу тебя, не вертись, — спокойным, но требовательным тоном обращается она к ребёнку, смотря сверху вниз, — мы почти пришли.
— К кому?! — изумлённо спрашивает малышка, округляя свои красивые глазки.
С комом в горле и раздирающей болью в груди, женщина ответила:
— К твоим маме и папе.
— Ура-а-а! — восторженно кричит Белла, вырывая свою ручку из взрослой ладони. — Мы к маме и папе идём! — мгновенно начинает прыгать на месте и хлопать в ладоши.
С минуту женщина молча, наблюдает за восторженным всплеском внучки. Организм истощён морально и физически, проводить воспитательную беседу — нет сил. Единственная причина, по которой она цепляется за жизнь — маленькая, беззащитная Белла. Смотря на этого счастливого рыжего ангела, в этот самый момент женщина даёт себе слово быть сильной ради внучки. Клянётся уберечь её от жестокого мира, который забрал родную кровиночку. С ней она не допустит тех же ошибок. Белла — её путь искупления, перед дочерью.
Протянув руку успокоившемуся ребёнку, женщина продолжает идти уверенным шагом. Белла затаив дыхание, предвкушает встречу с родителями. Как давно она их не видела! Как сильно соскучилась!
— Пришли, — ступая по мягкому газону, они останавливаются у двух могил, расположенных поодаль остальных. Раскинувшиеся ветки дуба, скрывают могилы от палящего солнца.
— Ба, я их не вижу. Ты опять шутишь? — возмущается девочка.
Пятилетняя Белла ещё не ходит в школу, поэтому не может прочесть выгравированные надписи на надгробиях.
«Роберт Росс. Годы жизни 25.01961 — 17.05.2001. Вечная память. RossFamily»
«Луиза Росс Уотсон. Годы жизни 03.03969 — 20.05.2001. Ты всегда в наших сердцах»
НАШИ ДНИ
Тишину в операционной нарушает только звук монитора наркозно — дыхательного аппарата ивл, отражающего жизненно важные показатели организма. У пациента диагностировали поликистоз в сочетании с почечной недостаточностью.
Мистер Паркер провёл поистине удачную операцию по удалению почки. Идеальная работа, мысленно подмечаю, как и всегда! Однако риски после операции остаются. Завершающим этапом я подаю пинцет с тампоном доктору для обработки швов. После чего анестезиологи увозят пациента в реанимацию, а я принимаюсь собирать использованные инструменты в специальные боксы, и отношу в стерилизационную — коллегам для обработки.
На сегодня моя смена окончена. Придя в помещение для медицинского персонала, наспех складываю в сумку хирургическую форму. Мышцы спины ноют от каждого движения, но я стараюсь не обращать внимание на боль. Усталость стала лучшим другом, с тех самых пор, как я встала на путь медицины.
С наслаждением снимаю тугую резинку, физически ощущая, как болят корни волос, массирую кожу головы с облегчением выдыхая. Эта смена была особенно трудной, одна только операция по стабилизации позвоночника длилась почти пять часов. Светодиодные лампы освещают пространство насыщенно белым светом, снимаю униформу и складываю, затем закрываю свой шкафчик на ключ, достав верхнюю одежду. Надеваю любимую плюшевую куртку, закидываю сумку через плечо и выхожу из помещения, прощаясь с коллегами, которые встречаются по пути.