– Только попробуй!
Из уст двенадцатилетней девочки звучало, конечно же, очень грозно, о чем мне тут же и сообщили, привстав на дыбы. Я схватилась за гриву и удержалась, но всерьез скидывать меня и не планировали, иначе быть бы мне уже в пыли под копытами. Гордо проигнорировав конский демарш, я серьезно заговорила с ним, объясняя азы:
– Смотри, Кира, повод влево – ты налево, повод вправо – ты направо. Если я поддаю тебе пятками по бокам – ты идешь, еще раз – быстрее идешь, еще раз – бежишь. Договорились?
Конь тихо фыркнул и… поддал задом. Толпа на площади разразилась издевками и пожеланиями приятного полета, но ничего не произошло. Народ удивленно затих, а я, осмелев, слегка поддала коню пятками. И Кира послушно пошел! Мы долго кружились по загону, привыкая и учась понимать друг друга. Так я заработала свои первые десять серебрушек. На три я купила добротную сумку из черной кожи, еще пару оставила в Горбунках, а остальные спрятала, и теперь они весело позвякивали в этой самой сумке. После того случая меня начали за глаза кликать ведьмой, коситься из-за угла и по тринадцатым числам (особенно в пятницу) обходить стороной. И, как оказалось, не сильно-то они и ошибались.
Минули те времена беззаботного галопа через болото, а что еще можно ожидать от деревеньки со столь говорящим названием. Теперь мы летели над рекой в ночи. После краткого обсуждения некоторых моментов, как то: команды и предупреждения вверх-вниз, влево-вправо, общение друг с другом в городе, селе и т. п., дело пошло на лад. Кира летел мягко и легко, на ходу отрабатывая навыки полета без потери меня.
Он то опускался почти до самой воды, то взмывал над деревьями так, что река превращалась в тоненькую серебряную ниточку. Я же любовалась дивными пейзажами ночного леса: полная луна давала достаточно света. Зрелище не для слабонервных, скажу я вам, но в нем тоже есть своя прелесть.
Как сильно преображается весенний лес ночью. Зеленый и коричневый сменяются серым и черным. То, что днем было просто малиновым или чернорябиновым кустом, ночью обретает иную форму, становясь чутким стражем, хватающим незваных гостей ветками за одежду. Деревья будто бы специально раскидывают разлапистые ветки пошире, чтобы преградить дорогу незнакомцам. Всюду снуют мышки-норушки и другие мелкие ночные грызуны, создавая жутковатый шорох, напоминающий крадущиеся шаги. Ухают совы, предупреждая лесных обитателей, что на их территорию вторглись чужаки.
В этом и было основное отличие ночного Глухого леса от дневного. Днем он словно приглашал идти дальше: всюду на пути попадались ранние цветы, кусты малины, смородины, крыжовника, пели птицы; в то время как ночной лес нас, вроде, и не отталкивал, но и не поощрял путешествие.
Заночевать решили на полянке, где пришлось сделать остановку по надобности, до рассвета оставалось всего несколько часов, и, хотя мы никуда не спешили, я поднялась довольно рано: совсем не хотелось терять еще полдня.
Попытка подняться окончилась плачевно, ноги не шевелились. Совсем! Первый приступ страха вскоре сменился истерическим смехом, когда я поняла, в чем дело. После ночного барахтанья в грязи штаны просохли и окончательно окаменели.
Вот Кире повезло: с его шкуры любая грязь, лишь высохнув, соскальзывала как по маслу. Пришлось по-пластунски, на брюхе, ползти к реке и отмокать, чтобы снять одежду. Хотя одеждой это было уже трудно назвать: цвет неузнаваем, фасон – тем более; даже половая тряпка после десяти лет непрерывного использования лучше выглядит. Отмокло это дело только минут через десять, за которые я успела окоченеть. В отдалении от Источника вода быстро остывала, и даже сухая одежда не помогла избавиться от мелодичного постукивания зубами.
Киру я распинала с трудом. Он отворачивался, бурчал что-то невразумительное и ни в какую не хотел просыпаться.
– Ах, так! – разозлилась я. – Останешься без завтрака!
Угроза возымела действие, конь с трудом продрал глаза, поднялся на ноги, зевая во всю пасть, и спросил:
– А где завтрак?
– Дддрроввва пприннессешь – ббуддет ззавтррак, – простучала я в ответ.
– Ууу, – только и сказал Кира перед тем, как скрыться в кустах.
Когда костер разгорелся, рыбка дожаривалась, а я немного отмерзла, друг решился спросить:
– Мира, ты теперь маг, что собираешься делать дальше?
– Пока не знаю, – я мечтательно закатила глаза. – Для начала поквитаюсь со всеми врагами (сожгу Болотинку дотла), потом исполню-таки свою давнюю угрозу и сдам тебя на колбасу, ну а после этого со спокойной совестью и громким фейерверком утоплюсь!