Юрка взял букет и вежливо говорит:
— Большое спасибо! Сегодня у меня праздник. Я поступил в институт.
И тут влетела Вера. Высокая, в длинной моднейшей юбке, теперь ощутимо старше меня. Я даже перепугалась, как бы Игорь ее за мою маму не принял.
— Познакомьтесь, — говорю. — Моя лучшая подруга Вера.
Вера протянула Игорю руку — было приятно, что он ей симпатичен.
— Мы с вами знакомы, — говорит. — Это же я вам от ее имени звонила, договаривалась о встрече. А вы, оказывается, не очень-то бдительный человек, так вас любая женщина увести может.
— Ну, в данном случае доверчивость не подвела меня, — галантно сказал Игорь.
Вера захохотала, приняв его слова на свой счет. А Игорь коротко улыбнулся и одарил меня взглядом.
За стол сели сразу. Пока компания не очень знакома, с этим делом лучше поспешить.
Игорь поглядел на нас с Юрой, сказал:
— Я новичок тут… Вроде бы вторгся… Но по праву старшего…
— По званию? — издевательски сказал Юра. Я его подтолкнула.
Игорь засмеялся.
— По возрасту, — сказал он. — И даже по образованию, Юра. — Помолчал и закончил: — С большой тебя удачей.
— Виват! — крикнула Вера и засмеялась.
— А что, — сказал Юра, и опять его глаза засветились недобрым, хотя вроде бы и наивным светом, — если бы я не попал, разве меня не взяли бы в милицию? На работу, конечно. Мне очень в детстве регулировщиком стать хотелось. Одного на Литейном видел: артист! Ты-то небось пошел по призванию?
— Не совсем, — словно бы не понял Юркиной иронии Игорь. — Я в театральный институт поступал и провалился. На режиссерский. Массовые сцены мне и теперь нравятся. Вон Люба видела меня на мосту.
Он обвел всех глазами, остановился снова на Юре и выпил.
Я вдруг вспомнила про дядю Митю.
— Интересно, я сегодня уже второй раз про артистов слышу. У нас на работе есть мастер, дядя Митя, так он мне говорил: каждый должен играть свою роль как можно лучше…
— Философ-сапожник, это уже было, — сказал Юрка.
— Все уже было. И ничего не было, — возразил Игорь.
— О, милиционер-философ! Вот этого действительно не было. День открытий!
Юрка нарывался на скандал. Вера затихла, глядела на Юрку хмуро и недоброжелательно. Да и я уже несколько раз подталкивала его ногой.
— Философия — это наука жизни, — как бы шутя сказал Игорь. — Стараюсь заниматься ею помимо программы. — Он положил Вере ветчину, потом взял салат и тоже предложил ей. — А старик, который про роль сказал, наверное, любопытен.
— Гибрид ежа и щетки, — съязвил Юра.
Игорь рассмеялся.
Застучали вилки, все вроде бы сосредоточились на еде.
Это, наверное, называется ревностью, но причин для нее не было. Вместо веселого вечера получалось черт знает что. Вера поглядела на Юру так, что он отвернулся.
— Давайте-ка потанцуем! — крикнула она, стараясь поднять общее настроение. — Юра, тебе, как виновнику торжества, сегодня я готова простить любое. Молодой, нервный, утомленный образованием…
— Поучусь — поумнею, — снова попытался огрызнуться Юрка.
— Какой же ты однако!.. — Вера пожала плечами. — Ну что же ты злишься?
Уже гремела музыка. Вера подошла к Игорю. Она улыбалась. Она старалась не замечать Юркиного раздражения и моей растерянности. Она спасала вечер своей выдержкой.
— Невероятное заблуждение, — шутила она, танцуя с Игорем. — Как можно думать, что институт делает человека умнее? Образование только выявляет глупость… — Она рассмеялась после каких-то слов своего партнера. — Ну конечно! — подтвердила она. — Потому я и решила больше не учиться…
Настроение подпорчено. Мы выходим на улицу около одиннадцати. Горят фонари. Из открытого окна ревет музыка. Какой-то общественник-доброволец веселит набережную.
Два амбала, Гриша и Дима, неспособные сопротивляться джазовым ритмам, трясут шарообразными головами, шаркают подошвами по асфальту.
Игорь прощается. Вера идет его провожать, а мы остаемся. Глядим в тихую воду, и я сразу же забываю, что случилось за этот вечер.
Оборачиваюсь. Свет горит во всем доме. Только у меня темно.
Мы глядим друг на друга.
Юра обнимает меня, словно что-то поняв, и целует в губы.
Потом мы бежим через дорогу. Минуем магазин — десяток подслеповатых окон. Телефонную будку — двери в ней распахнуты настежь, трубка висит, рычаг согнут. Песочницу. Деревянного змея. Качели…
Я делаю сейчас то, чего не должна делать?
Меня охватывает страх, но я бегу скорее. В парадную. Мимо лифта. Пешком — вверх.
Я боюсь остановиться. Юркино дыхание рядом. Совсем близко.