Говорил он не спеша и не волнуясь, а так, как будто перед ним были юные ученики, которым что ни скажи, во всё уверуют. Ни жесты, ни повышенная страстность голоса не сопровождали его речи. И на лицах слушателей было отражено бесстрастие, почти равнодушие. Но речь оратора оживилась, когда он приступил к критике программ партий справа и слева.
Подчеркнув симпатию к партий шведоманов [4] как к партий конституционной оратор оговорился, что национальные вопросы всё же разъединяют младофиннов и представителей шведской народной партии.
— Но всё же, — закончил оратор, — мы вместе со шведской народной партией будем оберегать конституцию.
Старофиннов младофинн-оратор упрекал в узком национализме и консерватизме и добавлял:
— Ваша уступчивость в сенате и излишняя боязнь в сейме — символы вашей слабости, вашей дряхлости… Уступите же место в сейме представителям молодой и энергичной партии младофиннов как зрелым детям молодой Финляндии.
В глазах оратора вспыхнул огонёк возбуждения, когда он перешёл к критике программ демократических партий, а в особенности рабочей партии.
— Наша рабочая партия, — говорил он, — свято хранит параграфы своей программы, но не умеет охранять нашей конституции. Это — политическая незрелость! Политическая слепота!… Вот наша «аграрная» партия! Она тоже объединяет трудящихся людей, но почему же она умеет и охранять конституцию?.. Потому, что смысл своей программы она подчиняет интересам родины. Но, аграрная партия — партия незрелых людей и в смысле просвещения, и в смысле понимания интересов финляндской конституции. Членам аграрной партии ещё нужна политическая школа… А посему, граждане, голосуйте за нас, за молодую и зрелую политически партию младофиннов…
В положительной части своей речи оратор всё время призывал население согласовать своё поведение с основными законами страны, потому что «только эти законы дадут землю трудящимся на земле и улучшат положение трудящихся на фабриках и заводах».
— На суд и основные законы надейтесь, граждане! — восклицал он. — Законы улучшат суд, а суд даст всем равноправие перед законом и справедливостью.
Далее оратор говорил, что только законность и корректность в поведении населения страны оберегут финскую конституцию. Законы же помогут стране решить и вопрос о воинской повинности… все вообще вопросы, связанные с цельностью страны и с сохранением её конституции.
Последние фразы своей речи оратор сказал с большим подъёмом. Но странно, слушатели не реагировали на эту речь ни возгласами одобрения, ни аплодисментами, ни шиканьем, так я и не узнал, какое впечатление было от этой речи. Такое равнодушие часто мне приходилось наблюдать в стране озёр и туманов.
Следующим оратором выступил старофинн, человек лет 50, с лицом пастора. Речь его была кратка, вяла и произвела на меня такое впечатление, как будто и сам оратор не знал, для чего он собственно говорит?
Оратор-старофинн в своей речи не превзошёл рамок «общих мест». Говорил он и о том, что «Финляндия — для финнов». Говорил и о том, как бы хорошо было, если бы улучшить жизнь отечества и общества, и что общественное желание должно победить все препятствия.
— Мы, старофинны, — продолжал он, — заботимся об обществе. Земледельцам желаем земли! Рабочим — тишины и лучшей жизни!.. Желаем мы, чтобы наши законы охранялись всем народом, и чтобы все законы писались на евангельском начале…
От всей его речи веяло какой-то наивностью и простотой и чем-то бессильно-ветхим и умирающим. И нельзя удивляться тому, что партия старофиннов с каждым годом уменьшается, и политическое значение её падает. Консерватизм и национализм этой дряхлой партии бессилен побороть хотения молодой жизни финнов, которые, независимо от того, к какой партии принадлежат, все как один хотят уберечь свою конституцию и законы свои охраняют, не утрачивают и национального самосознания. Очевидно только, что политическая жизнь последнего времени передвинула симпатии большинства населения от «общих евангельских мест» в сторону реальных и злободневных запросов существования.
4
Шведоманы, или шведская народная партия, поддерживает в населении симпатии к Швеции. Партия старофиннов сходна с нашими октябристами, а в иных пунктах программы приближаются к русским националистам и даже «правым». Аграрная партия, собственно, партия интересов мелких землевладельцев и крестьян, занятых земледельческих трудом. До некоторой степени ей соответствуют наши трудовики.