Вижу себя со стеклянными глазами. Симпатичная девочка, но до чего ж зажатая! Или ей до такой степени неприятно мое общество? Сидит и терпит меня, вежливая сильно… Я бы еще не навязывался! Ромка в клубе ждет… Хоть бы улыбнулась, а то чувствую себя… палачом в пыточной.
Я вываливаюсь обратно и тут же усилием воли раздвигаю губы в улыбке.
— Денис, ты извини за скованность, просто… мне сложно привыкать к новым людям.
Он тут же оживает и улыбается в ответ:
— Ну так мы-то с тобой практически родные! Столько всего пережили! Думаешь, много наберется живых свидетелей моего позора?
Смеюсь уже без усилия:
— А ты часто попадаешь в такие ситуации?
Он с веселой задумчивостью лохматит светлую шевелюру.
— Я бы сказал, что это был первый и последний раз. Но не скажу! Я, скорее, человек-неприятность, но до серьезных бед пока не доходило.
С легкостью отвечаю на его улыбку и отпускаю себя на волю:
— Так может, пора себе завести постоянную девушку, желательно незамужнюю?
Он прищуривается лукаво. Наклоняется ближе и пристально смотрит в глаза:
— Если я когда-нибудь и заведу себе постоянную девушку, то она будет особенной. Прямо вообще! А иначе смысла не вижу.
Так это же я! Приглядись, Сияющий, вряд ли ты найдешь кого-то более фильдеперсового! Но выставлять свою кандидатуру пока рановато. Он продолжает тему:
— А у тебя есть парень?
Краснею. Так ненавижу эту свою черту, выдающую с головой! Качаю головой в ответ, а он почему-то закусывает губу. Боже, он флиртует со мной или мне так хочется, чтобы он со мной флиртовал? Как на минном поле, честное слово — и продвигаться надо, и подорваться можно на любом шаге. Решаюсь хоть на какой-то ответ:
— Был, но расстались, давно уже, — неловко улыбаюсь.
Он продолжает смотреть прямо. Самое время снова провалиться и узнать, что за мысли блуждают в его голове именно сейчас. Но в данный момент мой застывший взгляд вряд ли поможет развитию разговора, поэтому я удерживаю себя от порыва.
— Тогда ничего страшного, что я занимаю твое время? — спрашивает он, приподняв бровь.
Не могу смотреть ему в глаза, поэтому хватаю стакан, пью сок и пододвигаю к себе салат, чтобы с усердием поковыряться в нем вилкой. Денис, смилостивившись надо мной, делает то же самое. Это отличный момент! Хватаюсь за шанс и проваливаюсь, секунды на две, больше сейчас нельзя.
Черт. Да она просто смущается! Вот так наивно смущается… меня? Она в теплице, что ли, росла? Как же это… чудовищно… офигенно! Ведь красивая же, вряд ли парни ее стороной обходили. Аж внутри все трясется, как здорово…
Меня с шумным треском выкидывает обратно, но его настроение я определенно успела уловить.
— Я в туалет, — чтобы скрыть реакцию, я быстро вскакиваю и — надеюсь, что грациозно — сваливаю ко всем чертям.
Едва закрыв за собой дверь, визжу в ладони. Я нравлюсь ему! Ему нравится мое лицо и даже мое смущение, уж не знаю, почему, но ААА!!! Вышедшая из кабинки девушка недоуменно смотрит на меня, оценивая, необходима ли в данном случае помощь специалистов. Но у меня не хватает сил, чтобы и на нее реагировать, поэтому я, продолжая визжать в сложенные лодочкой руки, еще несколько раз подпрыгиваю на месте.
Успокаиваюсь через пару минут и заставляю себя анализировать. Это не совсем честно — вот так, без разрешения вторгаться в чужие мысли, но если бы не это, то сегодняшний вечер просто бы канул Барсюле под хвост. С другой стороны, я слишком эмоционально реагирую, а это может все испортить. Клятвенно обещаю себе перед зеркалом, что сегодня больше никаких провалов — лучше ориентироваться на то, что успела узнать и на то, что он скажет вслух. Только в этом случае я не буду выглядеть конченой психопаткой.
Возвращаюсь за столик уже совсем в приличном виде, улыбаюсь. Денис кивает мне, заканчивая разговор по телефону.
— Ну что, какие планы на вечер?
— Никаких, — отвечаю я бодро, уверенная в том, что сейчас они у меня появятся.
И не ошибаюсь:
— Брат в клуб зовет. Поехали?
— Я… не очень-то люблю клубы, — признаюсь честно, снова начиная паниковать.
— Это я понял, — Денис машет официанту. — Ну давай же, решайся. Я присмотрю там за тобой.
Да я бы с ним и в канализационный люк полезла! И в Бангладеш эмигрировала. Да даже в цирк бы пошла — а хуже цирка развлечения я придумать не могу. Ночной клуб явно в фаворе. Соглашаюсь, пытаясь скрыть плещущую радость.
В такси он коротко рассказывает о брате. Тот старше на четыре года, и уже давно Денис переселился к нему от родителей. Мне от близости его плеча не по себе, но, к собственному удивлению, я начинаю привыкать к его присутствию — меня уже так не трясет, да и эмоции теперь я контролирую лучше.
В клубах я бывала до сих пор несколько раз, с Аленкой, но это шумное веселье не для меня. Танцевать я стесняюсь, даже алкоголь не раскрепощает настолько, чтобы отжигать среди толпы, но сегодня совсем другой случай. Едва мы зашли внутрь, Денис взял меня за руку, чтобы протащить сквозь плотную стену пьяных людей к столикам. Сердце уже устало замирать от восторга, поэтому от безвыходности начинает биться ровнее.
Оказалось, что нас ждет не только брат Дениса, а целая компания. Но с Ромой-то мы уже встречались позавчера, когда он был в моей квартире, правда, пообщаться так и не удалось. Я приветливо махнула ему, а он улыбнулся широко и огорошил:
— А, Кира! Привет! Идите сюда, тут места свободные, — и хлопает рядом с собой на диван, остальные двигаются, чтобы нам с Денисом хватило пространства.
Я же остолбенело смотрю на него. На брата Дениса. На Рому. И скорее с помощью логики, а не памяти, мне удается воссоздать картину. Он назвал меня Кирой, потому что я сама ему тогда назвала собственное имя, но его имя и внешность даже не запомнила. Только то, что он был очень похож на Дениса. С чего бы вдруг такое сходство, у родных-то братьев? Я продолжаю глядеть на парня, с которым целовалась на свадьбе троюродной сестры.
Глава 3
Денис по инерции протискивается на свободное место и лишь потом замечает, что я продолжаю стоять, как вкопанная. Начинает соображать.
— Стоп! Так вы были знакомы? — начинает соображать быстрее: — Стоп! Кира?!
И смотрит на меня, виновато пожимающую плечами и дважды кивающую, чтобы закрепить результат.
Он выдыхает резко, рот открыт, замирает, будто теперь сам провалился в меня. Под громкий хохот брата заторможено переводит на того взгляд и лишь после плюхается лбом в столешницу. Еще два удара — видимо, это помогает ему мыслить. Рома ухахатывается, откинувшись на спинку дивана, никоим образом не собираясь реанимировать ближайшего родственника. Наконец Денис снова поднимает лицо и сдавленно спрашивает:
— Ты почему ж сразу-то не сказала…
И, не дожидаясь моего ответа, поворачивается к брату:
— А ты! Я ж ее Катей при тебе назвал! Не мог, что ли… Да я три дня ее Катей…
— Не мог! — Рома хлопает его по плечу. — Решил, так получится смешнее!
— Ма-а-ать-перемать! — и Денис снова падает лбом в стол.
До компании начинает доходить смысл нашего невнятного разговора, поэтому теперь они тоже смеются. А потом представляются по очереди: Настя, Таня, Сережа и Андрей. При этом каждый — каждый! — тянет ко мне руку и повторяет:
— Приятно познакомиться, Ки-ра! — громко и отчетливо выделяя мое имя, на каждом повторении которого со стороны Дениса раздается «Ма-а-ать!» и очередной стук. Когда приветственный церемониал закончен, он уже откровенно смеется, но выпрямляется не сразу:
— Кира… Я не знаю, что сказать! Я, мать вашу, впервые в жизни не знаю, что сказать! — это он уже обращается к смеющимся остальным.