- Издеваешься?
- И нечего на меня рычать! - возмущенно воскликнула ехидно улыбающаяся особа, которую я точно скоро отправлю в дальние леса. - А что я еще должна думать, когда ты вообще по весне не гуляешь, как всякая обычная кошка?
За то ты с лихвой нагуляла за нас двоих на несколько весен вперед!
- Я, конечно, понимаю, что у ирусанов, наверное, по-другому, ведь вы необычные коты, но тяга к размножению должна ведь быть у каждого живого существа!
Эх, ничего ты не понимаешь. Мы находим пару один раз и на всю жизнь. Но лапы того, с кем я могла разделить защиту новой жизни, уже не ступают по земле.
- А вы, кстати, в людей превращаться не можете? Просто я подумала, что, возможно, вы умеете, как оборотни, поэтому тебе тот красавчик и понравился. Что скажешь?
Если бы она меня могла понять, то я сказала бы многое. Хотя мой взгляд и так прекрасно поведал обо всех моих мыслях по поводу ее фантазии.
- Хорошо, - миролюбиво сказала подруга, улыбнувшись. - Больше доставать тебя по этому поводу не буду.
Она потыкала мякоть рыбы длиной палкой и, убедившись, что внутри она готова, убрала с огня и, ойкая, принялась снимать горящую чешую.
Свою долю я давно съела, не утруждая себя чисткой и жаркой, поэтому за ее мучениями наблюдала с сочувствием.
- Нет, но почему они оказались именно там и именно сегодня! - вновь распалялась подруга, потирая об штанину обожженные пальцы. - Да еще и заметили нас. Хорошо, что мы сумели скрыться, а то Азирия точно послала бы меня куда-то с каким-то поручением. Или выговор бы устроила, за то, что Хейсе неудобство приношу. Даже если она будущая княгиня, это еще не означает, что ей можно всюду совать свой нос!
Я покачала головой, зевнула и опять положила голову на скрещенные лапы в желание подремать хоть несколько часов перед полночью, но Ивильмира мне отдохнуть перед ночным забегом не дала.
- А может ты заколдованная принцесса, которую может спасти лишь поцелуй любви? Неужели ты влюбилась в него с первого взгляда, а я, дура, помешала волшебному воссоединению?
Я тихо застонала, а Фарг, слушавший наше подобие на разговор, заржал:
- Она неисправима.
- И не говори, - слабо простонала я в ответ.
- Нет, ну ты же меня не просто так укусила! Или ты вправду решила стать опасным хищником, который напал на мою задницу из прихоти?
Я застонала погромче, уже сожалея о том, что остановила ее попытку уединиться на ночь с тем мужчиной и дать мне возможность отдохнуть.
Ивильмира замолчала, так как рыбу наконец-то дочистила и единственный звук, издававший ее рот, было довольное чавканье.
Огонь завораживающе трещал, тихо шумели листья на деревьях и еле слышно завывал ветер, только сверчки выделялись в этих тихих звуках своими громкими радостными песенками о прекрасной ночи. Меня всегда поражало их умение сочинять на ходу, да так красиво и виртуозно, словно днем они не спят, а упорно трудятся над сочинением песен, чтоб ночью похвастаться своим мастерством перед соседями.
- Бархатная сестрица, ночная звездочка, луна,
Примите мою дань, горделивици.
Усладив свой слух моей песней о ночи,
Открыв рассветные объятья для меня, - трещал ближайший к нам сверчок.
Я медленно провалилась в полудрему, когда ты вроде бы крепко спишь, но один посторонний звук и ты уже стоишь на лапах.
- Эль, ты сегодня ночью уйдешь?
Дрему как муху хвостом снесло. Зато теперь понятно, почему она всякие глупости до этого говорила. Она, вообще, когда волнуется, много говорит, из-за чего двуногие считаю ее заносчивой и не умеющей держать язык за зубами.
Подняв голову, я затравлено глянула на нее.
Я не хотела, чтоб она знала о НИХ. Не хотела, чтоб она волновалась и переживала.
- Я заметила, что каждый раз при встрече с Мирай ты исчезаешь, и возвращаешься порой в крови. И не только с ней...
Отвернув голову, чтоб подруга не увидела мои наполненные болью глаза, я встала и затрусила в сторону засыпающего леса.
- Я буду тебя ждать, - долетел взволнованный голос мне в спину.
На секунду я застыла, а потом гордо задрала трубой хвост и скрылась в тени.
Я знала, сегодня ночь они придут за мной. Но сегодня я им точно не проиграю, потому что есть та, кто меня ждет.
***
Ненавижу дождь! В нем все звуки словно прячутся за портьерой, чтоб игриво выглянуть и вновь скрыться, а запахи вовсе, как те мышки от кошки, затаились в норках, боясь высунуть наружу даже кончик носа.
Капли барабанили по ушам, заставляя их испуганно дергаться и прижиматься к голове. Вода, стекая по лбу, заливала глаза и нос, а кончик хвоста, собравший на себя, кажись всю окружающую грязь, тяжелым грузом тянулся сзади. Ко всему мокрая шерсть набухла, отяжелела и запачкалась в грязи, мешая идти. Фаргу было проще. Его копыта уверено ступали по мокрой земле, а дождь и грязь не доставлял никакого дискомфорта, так же как и Ивильмире, которая, сидя в седле, спряталась под широким плащом. Они были спокойны, так как могли потом искупаться в озере, а мне от представления, сколько времени и сил займет чистка шерсти становиться плохо.
Вдруг до ушей донесся смех. Еле тихий, но все же смех, а затем и голоса.
Я застыла, подняла сопротивляющиеся уши и прислушалась.
Смех повторился, а вода радостно залилась в правое ухо, заставляя меня из-за неудобства раздраженно крутить головой.
- Фарг, стой.
Конь остановился, повернул голову и устало спросил:
- Что еще?
- Оттуда смех доноситься, - кивнула я в сторону. - Возможно, там изба.
Фарг развернулся и последовал за мной. Ивильмира отреагировала на своеволие коня как обычно, то есть с полнейшим безразличием. Сдается мне, она попросту задремала, вручив свою судьбу в наши лапы и копыта. Поэтому будем надеяться, что в появлении этой избы виновата не извращенная удача одной двуногой.
Изба была маленькая, но крепенькая, и возведена на пригорочки, поэтому дождь, стекая к подножью, образовал возле последней доски, чьи деревянные сестры ступеньками шли к двери, широкую и глубокую лужу. В ее глубине я убедилась самолично, когда провалилась в грязь по грудь.
Два ржания тут же раздались за спиной.
Раздраженно шлепая хвостом по воде, я резко выпрыгнула из лужи, как я думала на спасительную поверхность, не будь она такой скользкой! Лужа с радостным плюхом приняла меня в свои объятья, а ржание двух длинноногих персон усилилось, переходя в истеричные всхлипы.
"Хватит ржать!" - хотела зарычать я, но получилось, что-то вроде: " Бур-руб-бур", вызвав противоположные моей просьбе действия, да еще рот наполнился грязной водой.
Отфыркиваясь и раздраженно дергая усами, я аккуратно вышла из лужи, а потом также аккуратно прошлась к первой деревянной ступеньки.
Для Фарга лужа создала минимум проблем, так как вода достала ему только до коленки, но вот с подъемом вышла проблема. Ступеньки размокли и накренились, так что на них лапами, ногами и копытами требовалось ступать осторожно. И если первые двое могли себе это позволить, то третий нет.
Я не ржала. Я уржалась до такой степени, что потеряла равновесие и съехала вниз, прихватив за компанию в объятья гостеприимной лужи еще двух "гостей".
В общем, поднимались мы долго и весело. Потом Фарга оставили под навесом в компании еще трех коней и кормушки намокшего сена, а сами без стука вломились в теплую избу.
За столом сидело трое мужчин, с которыми мы радостно поздоровались. И если на приветствие подруги они отреагировали удивленными взглядами, то на мое ошеломленными.
- Синяя лисица? - спросил один из двуногих, от чего подруга поморщилась.
Прозвище "синяя лисица" подруга получила из-за того... что в мире попросту не существуют синих лисиц! Впервые назвал ее так один вор, когда Ивильмира в начале воровской карьеры провалила свое очередное задание. Он тогда со смешком заметил: "Ты словно синяя лисица из басни Ниорта Вейспийского "Как лиса шубу продавала".