Я бы попытался сейчас сбежать. Да девушку жалко. Бедная, натерпелась тут. Я – то мужчина, но уже трясусь, как загнанный заяц. А эта, смотрит затравленно.
Держись. Я обязательно найду, как тебя вытащить, просто терпи…
– У меня там должок, – выдал и замолк.
Бородатый ко мне нагнулся. Сидим по бортикам. Мексиканец со мной, ближе к краю. А этот с девушкой. В общем зажали…
– А по подробнее? – Проговорил почти в ухо. – И не темни. Брэнд не поленится тачку остановить, чтобы из тебя всю правду выбить. Ты и про гвардию походу соврал.
– Меня компаньон сдал, хочу его навестить, – ответил быстро.
Затрясло машину сильнее. Мотнуло, объехали перевернутый автомобиль, лежащий поперек дороги.
– Спасибо сказать? Давай, выкладывай все.
– Мы банк один грабанули, с ячейками. Там алмазы были. Миллионов на двести, – вру как можно слаще. – Он все прикарманил, а меня сдал.
Отшатнулся бородатый. Присвистнули оба. Машину снова мотнуло и нас, что чуть лбами не столкнулись. Затем подпрыгнули колеса. Едва не вывалился через борт, схватился за него сильнее. Мексиканец за предплечье придержал, страхуя и демонстрируя стальную хватку. Сбавляем скорость. С обеих сторон лес жиденький. Поляна чуть дальше. А впереди машин все больше и больше, оставленных на дороге. Едем все медленнее, вскоре и вовсе останавливаемся.
– Вот и приехали, – усмехнулся бородатый.
Дверь со стороны водителя скрипнула, отворяясь. Преступники браво покинули автомобиль. Спрыгнул и я вслед за остальными. Только девушку в кузове оставили. Сейчас было не до нее. Эта мысль застряла горле, когда я увидел броневик, разделенный на две почти ровные части. Метрах в сорока еще один, стоит прямо на раздавленной машине, вот только сам он разворочен так, будто бы изнутри взорван. Там же и хаммер на боку лежит. Камуфлированного окраса, вероятно, предназначен для боевых действий в пустыне. Людей нет. Вообще никого. Никаких признаков жизни и ни одного трупа. Мурашки по телу… Просто повсюду кровь и металл, перемолотый в кашу. Гражданские машины, военные. Чем выше поднимаю голову и фокусируюсь дальше, тем больше вижу. Тут полегла целая бригада, то ли в попытке освободить Чикаго, то ли в попытке эвакуировать часть жителей. При том, что под ногами их путались те же жители, бегущие из города.
Но с каждой переваренной деталью очередного эпизода пробивается иная мысль: все просто спасались сами, прыгая по головам друг друга. В кювете полицейский автобус, неподалеку влетевший в кусты мотоцикл. Почему – то вокруг трава опалена, словно тут лесные пожары. Запах соответствующий. Запах пороха витает в воздухе, хоть и, кажется, что давно все остыло.
Под ногами гильзы, судя по всему, от патрона калибра пять пятьдесят шесть. Да, здесь давали бой! Только кому? Вижу следы от пуль на дверце машины. Просто зацепили? Или стреляли намеренно. Немыслимо…
Мои товарищи далеко от машины не отходят, но и на месте не стоят. Общаются знаками, как опытные вояки, осматриваются. Дэнис в салоне осталась, через стекло, раскрыв рот, взирает. Сам стою, как ополоумевший, пропуская через себя возможные события и вероятные эпизоды. До мегаполиса миль пять, о чем свидетельствует уцелевший указатель. Шоссе уходит вниз, открывая самые жуткие виды и масштабы. На горизонте, над лесом возвышаются небоскребы Чикаго. Порубленные, пошарпанные и обтесанные, словно по ним прошлись гигантской железной щеткой. Одни более или менее целые. Другие с верхушками, но держатся на соплях и честном слове.
Стоит ли ехать туда, где в любой момент может на голову свалится миллион тонн?!
Внимание привлек срубленные наискосок небоскреб. Это он был первым моим впечатлением, там, в полицейской машине. Или похожий… представляю, как я – офисный работник, сидящий на своем стуле на сорок пятом этаже и печатающий что – то по заданию начальства вдруг чувствую, как начинаю снижаться. Словно лифт уносит меня вниз. Вот только тут ощущения несколько иные. Сердце ухает, и с каждым мгновением его протяжный стон все более невыносим. А потом, когда ты осознаешь, что это конец, оно просто разрывается от ужаса. В момент перед смертью ты не думаешь ни о чем. Тебе просто страшно.