Дэвид отложил подсыхать отмытый уроборос от себя подальше. Дожидаясь исчезновения активности остаточных проявлений защитного поля. Когда оно опустится за порог срабатывания. И машину времени можно будет надеть на руку.
— Не делай себе хуже! — с нехорошей пустотой в голосе пригрозил девушке бывший воздушный маршал. И едва заметно подался вперед.
«Это он сам зевнул. В таких случаях нужно успевать первым.»
— Крупно повздорим. Не советую, — предупредил ее марсианин. И каждое его слово было вырезано изо льда.
— Мой папа не давал вам полномочий действовать от его лица, — агенты времени оставались на свету. И Джульетта не знала в чьи глаза смотреть. — Он не мог…
Они были как два взведенных курка.
— Джованни Скиапарелли достаточно доверяет нам обоим, организовав эту операцию. Санкционированную Советом координаторов времени, — оставаясь видимо спокойным и неторопливым, информировал девушку Саймон. — Для тебя это сюрприз?
— По мне, так это очень сложно реализуемая схема, — упорствовала Джульетта, отступая.
— Соблюдай протокол! — предостерег Дэвид марсианина:-Выбирай слова, а то наговоришь сейчас лишнего.
— Не смей затыкать мне рот! — и Саймон презрительно ткнул бывшего воздушного маршала в плечо.
— Иди ты знаешь куда…?!
— Сам иди!
— Хочешь говорить в открытую?! — питаясь вспыхнувшей яростью, воскликнул Дэвид:-Пожалуйста. Только не думай, что останешься чистеньким. Размахивая устрашающими корочками нашего ведомства, ты почему-то не думал о полной конфиденциальности задания! Операция была скомпрометирована, — лицо бывшего воздушного маршала сделалось острым и злым. — На этом можно все остановить и присудить победу мне.
— С какой стати?! — Саймон скривился: не лицо-а чистый уксус. — Вот дойдем, и обратимся к профессору напрямую. Возможно, он насчитает мне штрафные минуты за то, что я воспользовался ксивой. Возвращая утерянный тобой уроборос. Пусть Скиапарелли решает.
— А вдруг старик рассудит не в твою пользу?
— Донесем свои хронографы до конца, вот там и посмотрим.
— Вы, парни, просто неподражаемы. Дерьмо с дерьмом столкнулось на принцип. Представляю, какими глупыми и бессильными вы себя сейчас чувствуете, — задиристо посмеиваясь над ними, девушка катала в руках уроборос. — Выкладывайте все, как есть. Вы-оба. Я требую внятного рассказа. С самого начала и в подробностях. Я настроена услышать правду. Как под присягой. И хочу быть уверенной в каждом вашем слове, — ее голос напоминал шипение атакующей змеи. А глаза сделались узкими, как оскал степного волка. — И даже не воображайте меня дурачить. Пока я не пойму во что вляпалась-не успокоюсь. И едва почую хотя бы намек на полуправду. Клянусь! Шлепну браслет со всего размаха, крученым в бетонную стену. Или раздавлю железной дверью, — в словах профессорской дочки ощущалась невероятная энергия и решительное стремление все так и сделать.
Они боялись побольше ее сейчас. И она это почувствовала.
Ей нравилось, когда все решала она.
Агенты времени переглянулись. Джульетта была опасна, как всякая женщина в подлинном гневе. Слабость тормозных процессов, свойственных любой представительнице прекрасного пола-на лицо. Им стоило поискать вакцину против ее бешенства. И они попытались.
— Возьми себя в руки. Все мы иногда чуточку теряем рассудок.
— Детка, послушай… Мы-твоя спасательная команда.
— Хватит мне вешать на уши это дерьмо! — Джульетта взбесилась по-настоящему. Голову словно током ударило и бешено заколотилось сердце. — Ты копаешь под него, а он-под тебя. И оба только то и делаете, что присваиваете труды моего отца, — она ненавидела их до дрожи. И балансировала на грани нервного срыва.
— Не теряй головы!
— Постой спокойно!
Девица, конечно, выкидывала финты. Но такого от нее агенты не ожидали.
— Тогда хватит нести чушь! — и юная студентка разгневанно топнула ногой. Пристальный взгляд ее темных глаз упрямо выражал непреклонность. — Советую с этого момента тщательно выбирать слова! — Джульетта окончательно сорвалась на крик. И замахнулась для броска. Ее порыв был искренним до последней клетки.
Она прибегла к этому средству от полного отчаяния.
— Совсем ополоумела, дуреха! — Дэвид чуть присел и по-вратарски развел руки. — Ты все равно не получишь честный ответ, — он смотрел на руку Джульетты, словно она держала в ней мину, поставленную на неизвлекаемость.
— Ну ладно, — на лбу Саймона вздулась и запульсировала вена. — Тебя ведь все равно не переспоришь. Верно?