Трое суток теплоход заправлялся в Монреале топливом, водой, продовольствием, готовясь к рейсу на Бермуды. В эти дни шла покраска палубных надстроек, шлюпок, проверка и ремонт такелажа, профилактика машин и механизмов. Одновременно шла посадка пассажиров. (В скобках замечу: наш рейсовый теплоход «Александр Пушкин», совершающий регулярные рейсы между Ленинградом и Монреалем, в течение нескольких лет дважды в навигацию совершал круизные рейсы на Бермудские острова с канадскими пассажирами на борту. Шел он в круиз и на этот раз.) Наконец, на четвертые сутки стоянки наступил час отплытия. К борту «Александра Пушкина» подошли два маленьких красных буксира. Один из них, зацепившись тросом за носовую часть теплохода, стал отводить его от причальной стенки. Когда он отошел на значительное расстояние, другой буксир стал подталкивать корму. Таким манером вдвоем они быстро развернули неповоротливый гигант вокруг собственной оси на 180 градусов. Теперь — на Бермуды.
Но не сразу теплоход пошел к далеким островам. Ему предстояло сделать одно отклонение и одну остановку, намеченные в плане круиза.
Теплоход на несколько миль поднялся вверх по течению притока реки Святого Лаврентия — Сагэнэй. Затем остановка. Прямо посредине реки на высоком, метров триста, крутом утесе (его называют мыс св. Троицы) стоит величественная скульптура женщины. Когда и кем воздвигнута эта гордая и вместе с тем скорбная камеи пая фигура? Одни пассажиры — канадцы — говорили, что это памятник женщине-вождю когда-то жившего здесь индейского племени. Другие — что это будто бы некий обобщенный образ индейской женщины-матери, скорбящей о своих сыновьях, погибших в войнах с евро-, пейскими колонизаторами. Так или иначе, но большинство сходилось на том, что скульптура — дело рук самобытных индейских мастеров. Только много позднее я узнал, что эта статуя была высечена из дерева французским скульптором Луи Жобином в 1881 году и названа им Сагэнэйской Божьей матерью.
Выйдя из горловины реки Святого Лаврентия, судно вошло в пролив Гаспэ. Здесь внимание привлекает живописный, изрезанный кружевными гротами и промоинами морской мыс.
Теплоход идет дальше к приткнувшимся у самых берегов канадского острова Ньюфаундленд французским островам Сен-Пьер и Микелон.
Внешне острова ничем не примечательны. Голые камни, местами прикрытые почвой. На большем по площади острове Микелон нет ни одного мало-мальски крупного населенного пункта. На меньшем — Сен-Пьер — есть городок того же названия.
Здесь можно наблюдать интересное явление: вода вокруг островов прямо-таки «кипит» даже при полном отсутствии ветра. Причина тому — мощнейшие подводные течения, которые образуют волнения на поверхности, а под водой — незаметные водовороты. Просто диву даешься, каким образом, находясь на «скачущих» лодочках, рыбакам удается вести лов и выбирать вручную сети, не вывалившись при этом за борт. «Прыгают» здесь и более крупные суда. Сильно раскачивался и наш «Александр Пушкин».
Достопримечательностью, а вернее, особенностью островов Сен-Пьер и Микелон являются…. деньги. Да, именно деньги, которые выпускает местный банк. Купить на них товары можно только здесь, на островах. Иностранная валюта в уплату за товары в магазинах не принимается. Однако банк ее берет и охотно меняет на местные денежные знаки. Они не являются международной валютой, но тем не менее быстро исчезают из обращения. Причиной тому — нумизматы. Как ни странно, но именно эти увлеченные коллекционированием люди, приезжая на острова, меняют деньги своих стран на местные ассигнации и монеты, которые имеют довольно высокую коллекционную стоимость.
…Острова Микелон и Сен-Пьер мы покинули под вечер. Погода немного испортилась, вода почернела, небо стало свинцово-синим, подул резкий ветер. Сразу же испортилось и настроение. Однако штурман, взглянув на алевшую на горизонте полоску заката, сказал: «Завтра будет отличная погода. На Бермуды придем с солнцем».
И действительно, утром океан будто подменили. От серой монотонности не осталось и следа. Вода, гладкая как зеркало, сверкала под лучами яркого и теплого солнца сапфировой синевой. Несмотря на резкий ветер, явственно ощущалось приближение теплых широт.
В полдень по судовому радио объявили, что пассажирам, которым не противопоказан загар, можно принимать солнечные ванны — короткие, по четверть часа в день, во избежание ожогов. Совет был незамедлительно выполнен, но с некоторыми поправками. В конце дня у судового врача появились первые обожженные.
На четвертый день плавания около десяти утра на горизонте возникла тоненькая, почти незаметная полоска. Суша! Судно замедлило ход. Пассажиры, вооружившись биноклями, фотоаппаратами и кинокамерами, высыпали на палубу и застыли в ожидании приближения долгожданного объекта съемок. Приготовился и я. Впереди Бермуды!